Так называемые «полушария» — это наши головные отделы: прогнозирующий и аналитический. Первый занимается первичной пробивкой новых утопий, подготавливая дорогу для рейдеров. Сначала забрасывается щуп — импульсный челночный датчик. Работа операторов щупа сходна с ловлей пеленга на приемник. После подтверждения существования устойчивой спирали (ведь есть и неустойчивые — рассыпающиеся миры с непостоянным течением времени, и еще много всего) осуществляется ряд пробных забросов мобильного мнемоника. На основе полученной информации прогнозисты определяют дальность найденной утопии. Следом идет первичный заброс опытного рейдера в герметичном экзокостюме — на несколько секунд фактического отсчета. Если опасности нет — можно посылать группу разведки.
Разведка работает, как правило, от десяти минут до двух суток (по факту, естественно). И уже после них наступает черед рабочих групп.
* * *
Моя самая долгая командировка длилась по факту два года и семь месяцев. В реальном времени прошло всего четыре секунды. Если наблюдать со стороны, то весь заброс занимает от силы минуты две — дольше проходит подготовка к нему. Почти как экспедиция астронавтов, не правда ли?
Рейдер укладывается в специальную капсулу, где кроме всего прочего есть система жизнеобеспечения. После учебных командировок я постоянно прятала следы от иголок. Потом мне, как и всем рейдерам, в нужных местах вживили крошечные катетеры. Автоматически подсоединяемые капельницы нужны не во время заброса, а в первые секунды после него. Утопии бывают разными; разными бывают и цели командировок. Порой рейдер возвращается в таком шоке, что требуется хороший заряд успокоительного (а то и хороший разряд для встряски). Иногда людей приходится «вытаскивать». Но чаще всего капельницы просто сами вводятся в момент возврата и через десять секунд снова отсоединяются. В идеале так должно быть всегда. Это — будни командировочного отделения.
Капсула герметизируется и подключается к одному из приемников так называемого «ксерокса». Большинство приборов носят названия, составленные из громоздких численно-буквенных аббревиатур, и поэтому все сотрудники пользуются простым и понятным жаргоном. У нас тут сплошная канцелярия. Ксерокс — чрезвычайно сложная установка. Во время обучения, еще до имплантации мнемоника, мне разъясняли принцип действия каждого устройства, но теория, как водится, на практике нигде не требуется. Так что теперь, спустя номинально полгода, но шестнадцать лет фактически, я сохранила лишь общее представление о работе перфоратора. Тем более что от меня в этом процессе требуется помнить лишь порядок собственных действий при забросе, а остальное — дело техники и обслуживающего персонала.
