— Двести франков.
— Какой вы противный.
— Зачем же вы тут стоите? Если б вас тут не было, я не мог бы говорить с вами.
Кельнерша отошла и направилась к стойке. Мистер Уилер пил вино и улыбался про себя.
— Mademoiselle! — позвал он немного погодя.
Кельнерша сделала вид, что не слышит.
— Mademoiselle! — позвал он снова.
Кельнерша подошла.
— Вам что-нибудь нужно?
— Очень даже. Я вам дам триста франков.
— Вы противный.
— Триста швейцарских франков.
Она ушла. Мистер Уилер смотрел ей вслед. В дверях показался носильщик. Это был тот, которому мистер Уилер поручил свой багаж.
— Поезд подходит, сэр, — сказал он по-французски. Мистер Уилер встал.
— Mademoiselle! — позвал он. Кельнерша подошла к столу. — Сколько с меня за вино?
— Семь франков.
Мистер Уилер отсчитал восемь франков и положил их на стол. Потом надел шляпу, пальто и вышел вслед за носильщиком на платформу, где по-прежнему падал снег.
— Au revoir, mademoiselle! — сказал он. Кельнерша оглядела ему вслед. "Вот урод, — подумала она. — Урод, да еще какой противный. Триста франков за такой пустяк. Сколько раз я это делала даром. Да и негде тут. Если б у него хоть капля соображения была, он бы понял, что тут негде. И негде и некогда. Триста франков. Ну и чудаки эти американцы".
Стоя на асфальте платформы возле своих чемоданов, сквозь хлопья снега глядя на огни приближающегося паровоза, мистер Уилер думал о том, что развлечение обошлось ему очень недорого. Кроме обеда, он истратил всего лишь семь франков на вино и франк на чаевые. Хватило бы семидесяти пяти сантимов. Жаль, что он не ограничился семьюдесятью пятью сантимами.
Швейцарский франк равен пяти французским. Мистер Уилер направлялся в Париж. Он был очень расчетлив, и женщины его не интересовали. На этой станции он бывал раньше и знал, что наверху там помещений нет. Мистер Уилер никогда не рисковал.
II. МИСТЕР ДЖОНСОН ОТКРОВЕННИЧАЕТ В BEBE
В буфете на станции было тепло и светло; тщательно вытертые столики блестели; на некоторых были скатерти в белую и красную полоску, а на других скатерти в белую и синюю полоску, и на всех стояли корзинки с соленым печеньем в бумажных пакетиках. Стулья были деревянные, резные, с залоснившимися от времени, но удобными сиденьями. На стене висели часы, в глубине была оцинкованная буфетная стойка, а за окном шел снег. За столиком под часами двое носильщиков пили молодое вино.
Вошел третий носильщик и сказал, что Восточно-симплонский экспресс идет из Сен-Мориса с часовых опозданием. К столику мистера Джонсона подошла кельнерша.
