Несмотря на то, что он не мог сделать ни одного замечания 85-му полку, его командиру и замполиту, генерал уехал оттуда в плохом настроении. Ибо понимал: и в 331-м, и в 355-м, и в артиллерийских полках — везде, где он собирался побывать, ему будут задавать этот вопрос: когда в бой? Дивизия кадровая, имеет опыт войны с белофиннами, по существу, уже отмобилизована до полного штатного состава… Когда же в бой? А он никому не может сказать даже «завтра» или «послезавтра».
Из 355-го, оставшись в землянке втроем — с командиром полка полковником Шваревым и его заместителем по политчасти старшим батальонным комиссаром Гутником, он сумел дозвониться до своего командного пункта. Начальник штаба полковник Груздев доложил, что никаких новых приказаний сверху не было. Только поступила телефонограмма с уточнением: дивизии на полную отмобилизацию дается трое суток.
«Да мы ж будем готовы завтра к утру!» — хотелось в сердцах воскликнуть командиру Сотой. Но он сдержался: приказ есть приказ, его надлежит выполнять.
— Хорошо, — сказал он в трубку, — у меня все.
«Хорошо, — повторил он про себя, поднявшись. — Хорошо, да не очень. Но до утра подожду. Не пошлют в бой, ближе к границе, — поеду к Павлову. Управление корпуса, в который должна войти дивизия, только формируется, — там сейчас ничего не добьешься. Самое верное — ехать к Павлову».
На свой КП в урочище Белое болото командир Сотой вернулся поздно вечером. Оставшись в землянке один, сбросил пропыленный, казалось, еще не остывший от дневного зноя китель, приказал принести чаю покрепче, устало сел к столу. Минуту сидел, отдыхая, потом поднял телефонную трубку. Дозвониться в город удалось не сразу — через узел связи штаба округа. Но дома, в Уручье, трубку никто не взял.
«Ничего, — старался успокоить себя генерал, — наверно, пошли к кому-нибудь из соседей. Скорее всего, к Завадским… Позвонить туда? Нет, не нужно, нельзя в такое время занимать линию личными переговорами. К тому же все семьи могли уйти из города в ближний лес — там есть старые щели на случай бомбежки… А завтра сам обязательно постараюсь заехать домой». Он дал отбой и сразу позвонил дежурному по штабу:
— Филяшкин приехал?
— Нет еще.
— Как появится, попросите его зайти ко мне.
Старший батальонный комиссар Филяшкин спустился в землянку командира дивизии подтянутый и бодрый, как всегда, и только по темным, в обводьях, глазам видно было, что заместитель по политчасти смертельно устал.
