— Товарищ полковник, фашисты предлагают нам садиться. Вот бы долбануть.
— Нельзя, летим на Берлин.
А Берлин все ближе и ближе. Он уже виден на горизонте светящимся заревом огней. Легко понять удивление наших летчиков. В городе не только не замаскированы окна домов, но даже не выключено освещение улиц. Не ждут фашисты налетов. Ну, что же, это помогает балтийцам точно выйти к намеченным целям и сбросить бомбы без помех. И только после того как на земле появились пожары, район за районом вражеской столицы погружался в темноту. Но теперь это уже бесполезно. Задание выполнено, советские бомбардировщики возвращаются на Сааремаа».
На следующий день фашистские газеты сообщили, что Берлин бомбили английские самолеты, потеряв при этом шесть своих машин. Англичане поспешили опровергнуть: «Германское сообщение о налете на Берлин интересно и загадочно. Наша авиация в ночь на 8 августа над Берлином не появлялась».
Так сравнительно спокойно прошел первый налет. А теперь каждый раз на пути к Берлину приходится прорываться через плотный заградительный огонь.
И вот снова над аэродромом Кагул красная ракета взлетела в вечернее небо, дан старт. Взревели моторы бомбардировщиков. Тяжелые машины, такие неуклюжие на земле, перегруженные бомбами и горючим, медленно разбегаются и набирают высоту.
С каждой минутой все дальше отступают берега острова. Впереди ширь Балтики. Большая часть маршрута проходит над морем. Хотя здесь ориентироваться трудней, полет над морем позволяет избежать встреч с вражескими истребителями. Небо над Балтикой ночью пустынно.
За синий покатый горизонт скатывается багровое солнце. Быстро наползают сумерки, а вместе с ними надвигаются грозовые тучи, предсказанные метеорологами.
Воздушная волна раскачивает бомбардировщики. По стеклам кабины забарабанили капли дождя. Видимость уменьшилась. Машины пробивают облачность, набирают высоту. Теперь внизу не гладь моря, а беспорядочно клубящаяся пелена облаков. Ртуть в термометре опускается все ниже, и перед глазами появляются огненно-красные точки. Это первый признак кислородного голодания. Пора пользоваться кислородными приборами.
Крепко удерживая штурвал, полковник уверенно ведет машину. Рядом слетанный боевой экипаж: штурман Хохлов, в нижнем люке у пулемета радист Кротенко, у верхней турели стрелок Рудаков. Много раз они вылетали вместе на боевые задания.
Несколько часов тяжелого полета.
Потом первые вспышки разрывов зенитных снарядов яркими звездами замелькали внизу под самолетом. Темное небо полосуют голубые лучи прожекторов.
