«Флитвуд Мэк»! Нет, Ричи пора сматываться отсюда, пока Стинг не запел про влажные тропики. Еще один скандал в «Данне» — и дорога сюда ему будет заказана.
Стемнело. На улице моросил дождик, неся с собой запах моря и гнилой рыбы. Чтобы попасть в зал, Ричи надо пройти три длинных паршивых торговых квартала. Одежда со скидкой, подержанная мебель, уничтожение насекомых, заправка газовых баллонов, бодега[7] — единственное заведеньице, что еще работало, и пять-шесть витрин, закрытых металлическими жалюзи, раскрашенными бандитскими граффити. Ричи и сам приложил руку к этим украшательствам, перекрыв жалкие каракули местного отделения офиса «Лос-Анджелес Крипс»[8] символом Белой Силы.
Кто-то сорвал расклеенные им вчера плакаты с рекламой концерта «Белой Ярости». Дебилы. Вам еще в джунглях с обезьянами жить. Ричи очень хотел загнать их всех в джунгли — в этом и смысл белой силы.
Мелкие огоньки плясали на периферии зрения. Уличные фонари отражались в бусинках влаги, ровным слоем покрывших асфальт тротуара. Он миновал бодегу по другой стороне улицы, краем уха услышав испанскую речь и чей-то смех. Чертовы латиносы, почему они не хотят учить американский, если тащатся сюда и нахлебничают на пособиях?
За бодегой улица начинала спускаться к бульвару Хамфри. Там можно подсесть на автобус, идущий по Амстел-авеню, и доехать до зала. В сотне ярдов впереди, под стальным навесом, обрамляющим вход в слесарную мастерскую, кто-то играл на гитаре. Ричи не мог поверить своим ушам. Какой безмозглый идиот мог петь под дождем в безлюдном переулке?
Удивительно, но у него были слушатели. Даже на таком расстоянии и под дождем Ричи мог различить длинные волосы, конские хвосты, кожаную куртку с бахромой и прочие тряпки парочки хиппи, на тридцать лет застрявших во времени. Он услышал звук бросаемых ими монет в раскрытый чехол гитары уличного музыканта и его невнятное «спасибо». Они двинулись дальше и вскоре исчезли за углом.
Певец продолжил, несмотря на то что остался один. Он исполнял ту самую сопливую хиппи-фолк-дерьмовую музыку, при звуках которой у Ричи всегда начинали чесаться кулаки. Порой он думал, что неплохо было бы отодрать в зад Шинейд О'Коннор, но перед этим он бы заставил ее натянуть парик.
Ричи подошел ближе. Певец поднял голову и явно впервые его увидел. Болван улыбнулся, словно специально стоял тут и ждал, чтобы петь свои песенки кому-нибудь типа Ричи. В бледном и рассеянном свете углового фонаря Ричи смог разглядеть худощавого юношу с длинной кучерявой гривой волос, усами в стиле Запаты, в мексиканской крестьянской рубахе, мешковатых штанах, которые заканчивались над щиколотками, и гуарачи.
