Либби встала и нерешительно положила ему руку на плечо.
- По-моему, тебе лучше прилечь.
Кэл на нее даже не взглянул.
- Ты мне не веришь.
Она открыла было рот… и поняла, что лгать не может.
- Зато ты сам себе веришь.
Кэл повернул голову и посмотрел на нее в упор. В ее глазах светилось сочувствие; они излучали теплый золотистый свет.
- Тогда как ты объяснишь вот это? - Он полез в карман за своим устройством. - Как по-твоему, откуда оно взялось?
- Сейчас ничего не нужно объяснять. Извини, Калеб, что давила на тебя. Ты устал.
- Ты никак не сможешь объяснить ни это… - он снова отправил устройство в карман, - ни меня.
- Нет, отчего же… По-моему, ты участвовал в разведывательной операции. Скорее всего, ты служишь в каком-то элитном подразделении ЦРУ. Наверное, ты ненадолго отключился - работа у вас тяжелая, стресс, перегрузки… Когда самолет рухнул, ты сильно ударился головой и временно потерял ориентацию. Видимо, тебе не нравится то, чем тебя заставляли заниматься, поэтому ты подсознательно убедил себя в том, что прилетел из будущего…
- По-твоему, я сошел с ума?
- Нет. - Сочувствие вернулось. Либби погладила Кэла по щеке, пытаясь утешить. - По-моему, ты просто растерян. Тебе нужно хорошенько отдохнуть.
Хотелось выругаться, но Кэл сдержался. Если он будет упорствовать, то лишь напугает ее. Он и без того создал ей массу неприятностей - больше, чем она заслуживает.
- Наверное, ты права. Я еще не пришел в себя после падения. Надо поспать.
- Вот и хорошо. - Дождавшись, пока он окажется у двери, Либби сказала: - Калеб, не волнуйся. Все будет хорошо.
Он повернулся к ней. Наверное, сейчас он видит ее в последний раз. Окно за ее спиной окрасилось в алый цвет, и ему показалось, будто она тает в тумане. Глаза у нее потемнели. Он помнил, какие у нее сочные, яркие губы. Его пронзила тоска.
- Знаешь, - сказал он, - женщины красивее тебя я в жизни не встречал.
Либби еще долго смотрела на дверь, которую он закрыл за собой.
Ему не спалось. Лежа в темноте, он думал о ней. Потом включил телевизор и смотрел, как по экрану двигаются фигурки - словно призраки. Вдруг в голову пришла странная мысль: даже эти фигурки на экране более настоящие, чем он.
Либби ему не поверила. Чему тут удивляться? Но она попыталась его утешить. Интересно, знает ли она, что ей нет равных - ни в двадцатом веке, ни в любом другом? Ей хватает сил жить своим умом, и в то же время она такая хрупкая. Он вспомнил, как она трепетала в его объятиях.
