Детство Юлека проходило в мире сказок, радостных игр, приключений, но главным образом в театре. Уже в три года перед Юлой открылся, освещенный огнями театральной рампы, необычный, любопытный мир фантастических героев, где живут добрые феи и злые волшебники и где добро всегда побеждает зло.
…Смиховскому театру Шванды для спектакля «Золушка, или Хрустальный башмачок» нужен был ребенок. Владелице театра пани Колдинской посоветовали взглянуть на Юлу. Перед «смотринами» в доме все было отрепетировано до мелочей: как войти в кабинет директрисы, как поклониться, что сказать.
Пани Колдинска, старая дама, сидела в кресле с веером на коленях. Увидев Юлу, она воскликнула:
— О, какой прелестный мальчик! И как красиво он кланяется!
— Это папа учил меня на улице, а люди кругом оборачивались.
Щеки Карела покрываются легким румянцем.
— А почему ты показываешь мне свои руки, Юлек? — удивленно спрашивает хозяйка театра.
— Потому что они чистые. Папа мне говорил, что вы не любите детей с грязными руками.
Пани Колдинска очарована непосредственностью мальчика, смеется до слез и говорит, обращаясь к Карелу:
— У вас великолепный сын. Я беру его. Будет играть в «Золушке».
— Но ведь там нет ни одного мальчика, — вставляет Юлек, — кого же я буду играть? Голубя?
— Ты будешь в белом парике, в костюме пажа сидеть в красивом яичке, которое будет вывозиться на сцену.
— Но в сказке нет никакого яичка, — упрямо твердит мальчик.
— В театре есть. Во время бала оно будет появляться в каждом представлении, — говорит пани Колдинска.
После «смотрин» в доме буря восторга, и сразу же начались «репетиции».
— Мама, давай поскорее бельевой бак, — командует Юлек, — пани мне сказала, что нужно делать.
В баке, изображавшем яйцо, Юлек учился, как нужно скорчиться и затем понемногу выпрямиться и как раскланиваться, чтобы не потерять равновесие.
— Боже мой! — восклицает мать. — Он же продавит дно, и мне негде будет стирать белье.
— Ничего, — смеется Карел, — искусство требует жертв. Театр — это не шутка…
Спектакль имел большой успех. За год его давали двадцать четыре раза. И хотя Юла не произнес в нем ни единого слова и появлялся на сцене лишь один раз, все выходило у него необыкновенно грациозно. Злая ведьма каждый вечер заколдовывала принца, прятала его в большое яйцо, но в финале пьесы, как и полагалось в сказке, добро торжествовало над злом, яйцо разбивалось, и из него на свободу выходил кроха принц. И он и зрители были рады, что все кончилось так хорошо и благополучно. Юлу фотографировали, и открытки с его изображением продавали публике. Некоторые зрители просили его дать автограф. Юлек ставил на открытках крестики. Отцу приходилось иногда останавливать «знаменитость», иначе он исчертил бы не одну открытку…
