– Совершенно справедливо, сэр. Я, вероятно, представляю собой то, что у вас именуется мыслящим южанином. Как видите, оскорбление я принимаю за комплимент. Так вот, мне, пребывающему в качестве такого новоиспеченного гибрида, видно на века вперед. В Африке и в Азии это уже начинается.
– Что — поглощение? Негры как таковые исчезнут?
– Если они превзойдут нас количеством, то исчезнем мы, а вернее всего, вместо них и вместо нас возникнет нечто новое.
– А тем временем?
– Вот это меня и страшит, сэр, — что будет тем временем. Древние отдавали любовь и войну в руки богов, близких друг другу. И это не случайно, сэр. Это говорит о глубоком знании человеческой натуры.
– Вы рассуждаете здраво.
– Те, кого вы сегодня видели, вовсе не рассуждают. Они, чего доброго, приведут одного из богов в состояние боевой готовности.
– Значит, вы думаете, что миром тут не кончится?
– Я не знаю! — воскликнул он. — И это хуже всего. Я просто ничего не знаю. Иной раз мне хочется поскорее воспользоваться своим законным правом на титул «здесь покоится…».
– Давайте поедем дальше вместе. Вы тоже путешествуете?
– Нет. У меня здесь небольшой участок, вон за той рощицей. Я частенько сюда наезжаю и живу подолгу. Все больше почитываю — стариков. Смотрю, любуюсь… тоже разной стариной. Таков мой способ бегства от вопросов, которые меня страшат.
– Все мы в некоторой степени от чего-нибудь убегаем.
Он улыбнулся.
– Хозяйство у меня ведут двое негров — муж и жена, такие же старики, как и я. И иногда по вечерам мы все забываем. Они перестают завидовать мне, а я забываю, что могу вызывать зависть. И тогда мы — всего лишь три славных… существа. Живем друг подле друга и нюхаем цветочки.
– Существа, — повторил я. — Интересно… Не человек и скотина, не черные и белые, а славные существа. Моя жена рассказывала мне про одного древнего старичка, который жаловался: «В прежние времена у негров души не было. Оно и лучше и проще. А теперь совсем с толку собьешься».
– Вполне вероятно, хотя я таких времен не помню. По-моему, эту унаследованную нами вину мы можем разрезать на части, как именинный пирог, пусть всем достанется поровну, — сказал он и замолчал. Если бы не седые усы, вылитый «Святой Павел» Эль Греко с книгой в руках. — Мои предки, конечно, были рабовладельцами, но ваши, наверно, ловили рабов и продавали их нам.
– Я из пуританского племени, а на них это очень похоже.
– Если силой принудить живое существо жить и работать, как скотина, надо и думать о нем, как о скотине, иначе, представив себя на его месте, вы просто сойдете с ума. Определите ему полочку в вашем сознании и тогда можете за свои чувства не беспокоиться. — Он перевел взгляд к реке, и на ветру его белые волосы встали дымком над головой. — Если в вашем сердце есть хоть капля добродетелей человеческих — отваги и способности гневаться, — тогда опасный зверь будет страшить вас и вам суждено всегда жить в страхе, потому что сердце ваше наделено еще умом, находчивостью и уменьем скрывать то и другое до поры до времени. Тогда вам остается только одно: подавить в негре эти человеческие добродетели и превратить его в покорную скотину. А если вы с колыбели внушите своему ребенку, что негр — скотина, он не будет мучиться вашими сомнениями.
