Таким образом, и современные астрономические расчеты, и косвенное свидетельство "руки Дамаскиновой", и прямое утверждение Матфея Властаря (которое, впрочем, можно по-разному истолковывать) говорят за то, что канонизация пасхалии никак не могла состояться ранее 700 года, вернее же всего, состоялась она значительно позднее 785 года.
Остается обратиться к отсчету лет по циклам Великого Индиктиона. Отступая от 1941 года назад шагами по 532 года, мы получаем такие даты для первых лет каждого цикла: 1409, 877 и 345 годы. Как видим, именно 877-й год идеально соответствует всем условиям. Так что можно смело предполагать: Вселенский Собор, канонизировавший пасхалию, состоялся непосредственно перед 877-м годом нашей эры (другой вопрос: был ли он Первым? Никейским? — и т. д.).
Заметим, что и 345-й год выглядит "соблазнительно близко" к 325-му году, традиционной датировке Никейского Собора. Но приглядимся: так ли уж близко? Легко представить, как по-бюрократически осторожные епископы десятилетиями заставляют математиков проверять и перепроверять уже давно готовые пасхальные таблицы (еще бы: грядущая их канонизация — дело величайшей ответственности, на века, на тысячелетия!). Но едва ли возможно допустить, чтобы отцы церкви, в конце концов решившись на этот шаг, канонизировали эти таблицы (напомним, легко настраиваемые на любой начальный год) в таком виде, когда Великий Индиктион начинается лишь через 20 лет! Между тем — что может быть естественней желания отметить такое воистине вселенское событие, как начало единовременного празднования Пасхи по всему христианскому миру, именно Первым годом Первого Великого Индиктиона. Сильней этого соображения могло бы оказаться только одно: отметить началом Великого Индиктиона какое-то важнейшее событие прошлых веков. Но, отсчитав назад еще один цикл от 345 года, мы не находим там ничего, важного для христианства.
Только много лет спустя, отсчитывая назад один за другим Великие Индиктионы, один церковный математик "вычислил" таким образом дату сотворения мира, и она стала считаться Первым днем Первого года воистину Первого Великого Индиктиона. Естественно, никто не спросил у него: каким же чудом, не зная этой даты, отцы церкви умудрились первую упорядоченную, стандартизованную по всей Европе христианскую Пасху — отметить точно такими же астрономическими условиями, которые были в момент сотворения мира? Ибо чудо есть чудо, и объяснять его нельзя.
