Он не находил, что сказать в ответ, и это беспокоило его. Кэролайн уже не в первый раз ставила его в затруднительное положение. Наконец он пробормотал:
– Благодарю.
Ее вздох коснулся его щеки.
– Это не то, что вы имели в виду, не так ли? Я не знаю, что надо говорить в таких случаях.
Она очаровательна и наивна, подумал Николас, отводя локон с ее плеча. Он нависал над ней, удерживаясь на локтях и упираясь твердым членом в бедро.
– Вы все правильно сказали.
– Вы когда-нибудь бываете не столь любезным? – Она улыбнулась с оттенком грусти в глазах.
Николас усмехнулся:
– Бываю, когда моя лошадь проигрывает.
– По общему мнению, это происходит крайне редко.
– У меня прекрасный инструктор и лучшие жокеи в Англии... однако, милая Кэролайн, несмотря на то, что я люблю говорить о скачках, может быть, оставим эту тему до того времени, когда вы не будете лежать обнаженной в моих объятиях?
Ее тихий смех прозвучал совсем близко от его щеки.
– Вы, как опытный мужчина, должны лучше знать, что надо делать в подобной ситуации.
Да, он знал, что делать с обнаженными искушенными дамами, когда те находились в его объятиях. Но у него не было опыта общения с робкими неопытными женщинами, и он лишь сейчас учился обращаться с одной из них. Николас прижался носом к ее шее.
– Мы будем делать только то, что вы хотите, и ничего более.
– Поцелуйте меня.
Это не составило труда. Николас прильнул к ее губам и на этот раз начал имитировать то, что раньше делал языком, погружаясь в ее интимные складки. Она отвечала тем же, погрузив пальцы в его волосы и прижимаясь к нему всем телом.
– Теперь поласкайте меня, как прошлой ночью. – Ее тихий приказ сопровождался легким вздохом, в то время как руки обвили его шею.
Теплый летний день, раскидистые ветви деревьев и любовники на душистой траве – все это было похоже на пасторальную идиллию, в которой ему отводилась роль сатира. Как и подобает, немного развращенного, но его опыт пойдет на пользу партнерше. Николас сдвинулся немного набок и крепко прижал ее к себе.
– Как угодно, миледи.
Его пальцы заскользили по ее телу и, наконец, нашли то, что искали. Кэролайн слегка вздрогнула.
Когда же она выгнулась так, что ее напряженные груди прижались к его груди, он с усмешкой подумал о тех неудачливых ухажерах, которые считали ее равнодушной, холодной и сдержанной.
Эта женщина была далеко не холодной.
* * *
Легкая дрожь пробежала по телу Кэролайн, и из ее груди вырвался глухой стон наслаждения с оттенком неверия в то, что она способна на такое легкомысленное поведение.
