Та обрадовалась так, словно ее назначили директором парикмахерской, в которой она работала. Она шустро сбегала в спальню, принесла еще один лист бумаги и под мою диктовку написала расписку в получении денег. Я спрятала и ее в свою сумку.
Когда я вышла из квартиры на свежий воздух, мне захотелось помыться. Встать под горячий душ и стоять так долго, пока вся грязь, что налипла на мою кожу в этом гадюшнике, не смоется с моего тела! В сумке у меня лежало заявление гражданки Петуховой с описанием всех лишений, которые она испытывала, таща на себе непосильный воз по воспитанию внучки, а также расписка в получении ею ста долларов за внучку. Я еще толком не знала, зачем мне так нужны эти бумаги, но чувствовала, что они еще очень пригодятся.
* * *
Мы с Ксюшей сидели в парке и смотрели на плывущих по озеру лебедей. Она ела мороженое, которое я ей купила, и держала в руке воздушный шарик в виде розового сердечка.
– А бабушка не будет тебя ругать, что ты долго домой не приходишь? – спросила я.
– Нет, ей не до меня, у нее новый муж, Михалыч, – ответила девочка небрежно.
– И часто у нее… новые мужья появляются? – осторожно осведомилась я.
– В год – по два новых мужа, – сказала Ксюша, очевидно, повторив чьи-то слова.
– Твоя мама когда последний раз к вам приезжала?
– Давно… Я не помню, но тогда была осень, и она подарила мне осеннюю куртку и сапожки.
– А деньги она вам присылает? Я имею в виду, бабушке?
– Бабушке денег давать нельзя – она все пропьет! Или Михалыч у нее отнимет.
– Зачем же она с таким живет? Бабушке надо хорошего мужа.
– Где ж такого взять! Все мужики – одинаковые. Все пьют и деньги забирают. Какая разница, с кем жить?
– Да, действительно… Почему же мама не приезжает к тебе почаще?
– Она работает. Далеко, за границей. Ей часто сюда ездить нельзя.
– Это она тебе так сказала?
Девочка кивнула. Она уже доела мороженое и облизывала пальцы.
– Зачем ты лижешь грязные руки? Пойдем, помоешь их в фонтане.
Я взяла девочку за руку, и мы подошли к фонтану. Она перегнулась через бордюр, заплескала руками в воде, радуясь, как пятилетний ребенок. Ясно, что с ней никто никогда не ходил ни в парк, ни куда-либо еще.
– Ксюша, мне кажется, ты не наелась. Скажи честно.
Девочка посмотрела на меня снизу вверх своими большими голубыми глазами. А глаза у нее мамины, подумала я, только у дочки они ясные и добрые.
– Не наелась, – призналась девочка.
– Тогда пойдем, я видела здесь недалеко ресторан.
– Ресторан? – Ксюша посмотрела на меня испуганно. – А вы знаете, как там все дорого?!
