Обе засмеялись, а Алиса, вспыхнув, поспешила выйти.
В зале за это время произошла перемена; танцпол был покрыт специальным настилом и огорожен — теперь это был ринг, вокруг собирались зрители, и Ада облегченно вздохнула, когда Алиса наконец снова заняла свой стул у барной стойки, с трудом обороняемый от других желающих.
За гулом и музыкой Алиса еле расслышала свой телефон. Звонила Стелла:
—Алис, я тебя из виду потеряла. У тебя все в порядке?
Алиса кивнула телефонной трубке и поблагодарила Стеллу за заботу. Увидеть столик Стеллы и Долинской было теперь невозможно: между той стороной зала и баром как раз и возвышался ринг с окружившей его толпой.
– А тут проблемы, — продолжала Стелла. — Пуля-то будет выступать, а ее соперница Пантера не приехала! Настена бегает, с ума сходит… Ну ладно, захочешь — подходи,
Настена, разумеется, не «бегала», а передвигалась все так же вразвалочку, и одна рука у нее по-прежнему была в кармане темных брюк, а вот вторая зловеще поигрывала ножиком, перебрасывая его между пальцами с ловкостью мошенника, и глаза не посмеивались, как обычно, а хмурились из-под насупленных бровей. Настена не боялась проблем — она их презирала и самой презренной из них считала неясность; ей было все равно, кто и с кем приходит в ее клуб, кто и с кем выходит драться на ринге, но действо должно было иметь место всегда. И дело было не только в деньгах, которые приносили бои: деньги ради еще больших денег она презирала так же, как и проблемы. Но она привыкла чувствовать себя хозяйкой положения. Когда-то в юности ей негде было встречаться с подружкой, негде было спрятаться от любопытных взглядов и не хватало «старшего товарища», способного понять и дать кров прикосновениям и взглядам, скрытым от родных, от коллег и от уличных прохожих как позорная болезнь; теперь Настене нравилось быть этаким опытным покровителем женской любви. Она ценила сильных женщин, но не любила игры в мужчин, и девочки, называющие себя на «он», вызывали у нее лишь улыбку сочувствия. Настене нравились красивые женственные женщины, и ей часто случалось обмениваться понимающими взглядами с Кирш, тоже предпочитающей таких спутниц. Ей были понятны прямые отношения, прямые удары, взгляды в упор, поэтому в компании своей ровесницы Долинской и ее лицемерной свиты Настена старалась не задерживаться дольше нескольких вежливых реплик. Но на этот раз возникла заминка, и то и дело приходилось отвечать на удивленные взгляды vip-компании.
