— Чего?! Я от безответной любви не страдаю, в отличие от твоих поклонниц — я ее убиваю!
Кот включила зажигание и сказала тихо, будто и не обращаясь к Кирш:
— Ая — нет…
Кот вела машину как обычно; резко тормозя на светофорах, временами норовя вылететь на встречную полосу, обгоняя и осыпая ругательствами более медлительных водителей. Кирш то и дело хваталась за ручку двери и выговаривала голосом механической куклы: «Ма-ма!» Ездить вместе с Кот на ее битой-перебитой «восьмерке» на трезвую голову никто не любил, и Кирш уже корила себя, что попросила подвезти ее на Стеллину дачу, да еще с заездом в Кризисный центр к Рэй.
Они общались друг с другом, чтобы обманывать себя; Кирш пыталась дружить, Кот — любить. В глубине души Кирш нравилось обожание Кот, было интересно держать ее на дистанции и позволить себе что-то вроде едва заметных ноток кокетства — несвойственного и ненужного ей в общении с тем, кого любила и завоевывала она. А Кот снимала девочек на ночь, держала при себе грубую напористую Феклу и чуть вдали — хрупкую женственную Аду, но на самом деле мечтала о том дне, когда Кирш не станет отталкивать ее руку, как бы невзначай скользнувшую по бедру. Иногда после совместных походов в клуб Кот приезжала ночевать к Кирш, где после пары часов почти задушевных бесед за дешевым алкоголем они заваливались в одну постель; Кот было запрещено раздеваться дальше футболки и трусов, а Кирш и вовсе надевала пижаму и ложилась к «другу» спиной; лишь однажды Кот попыталась воспользоваться тем, что Кирш спала, и решила найти путь к ее телу та схватила ее руку с такой силой, что Кот взвыла и через секунду оказалась на полу. «Никогда так больше не делай!» — Кирш сказала это таким металлическим голосом, что у Кот оборвалось сердце: скорей не от страха быть избитой, а от страха потерять надежду на взаимность.
Оставляя свой цинизм для других, Кот пробовала быть с Кирш не только напористой, но и уступчивой, ласковой, даже женственной. Однажды Кирш, не в первый раз за ночь разбуженная интимным нашептыванием «друга», вскочили с кровати и закричала:
— Ты по-человечески не донимаешь? Ты хочешь, чтобы я тебя трахнула?!
Тогда Кот испуганно моргала, а Кирш, не желая прикасаться к Кот руками, достала из тумбочки подаренный ей одной дамой и до сих пор не востребованный фаллоимитатор… Со стороны Кирш это было осознанным унижением человека, который долго на это напрашивался; Кот хотела видеть свершившееся по-другому и, раздосадовавшись только выражением лица Кирш — непривычно жестким и безразличным, — лишь прошептала уже отвернувшейся и вновь засыпающей подруге:
