Пятница — не звонит, не звоню.
Суббота. Народу, конечно, много. Туалет, она смеется чуть с хрипотцой и стучит в кому-то в дверь: «Не работает, табличка здесь, клуша!» Низкий красивый голос с мальчишеским надрывом.
— Ты же Кирш? — Я улыбаюсь.
— Да, а ты откуда знаешь? — Смотрит внимательнее, узнает, говорит тише, мягче: Прости, что не сразу узнала: пьяная! Я тебя найду.,.
Танцпол. Вот они, вот я. Она, рядом с ней девушка в белой рубашке. Кто-то рядом с нами: коренастая блондинка с приятным умным лицом.
— Можно тебя пригласить?
Танцуем с блондинкой. Она у барной стойки, кажется, ей уже плохо от выпитого.
— Это твои друзья? — Партнерша по танцу кивает на Кирш и девушку в белом.
— А? Да, друзья,
— Ты часто сюда ходишь? Я — первый раз. Обычно в «Диану».
— Каждую субботу.
— Ого! А по-моему, тут гадюшник. И интерьер никакой…
— Ну… тут же в другие дни боксерский клуб, да и танцпол вообще-то ринг… Нейтрально, хорошо.
— …И публика — люмпен. Да и малолеток много бестолковых. Ты к военным как относишься?
— Что?
— Я офицер.
— Не люблю военных, «усатых здоровенных»,..
— У меня, к счастью, усов нет. Слушай, а девушка, с которой я пришла, кажется, ревнует,
— Твоя девушка? Так иди к ней,
— Это не «моя девушка», я ее третий раз вижу.
Подходит клава-Кармеи с длинными черными волосами, в прозрачной красной блузке, истерично утягивает подругу на разговор. Легко уступаю,,. Она у стойки, пьет, разговаривает с кем-то… Опять подходит офицерша, но ее опережает моя старая знакомая Марина, мы бол таем о чем-то, подходит другая, танцуем по-пионерски, дружески, нежно, но без чувств. Офицерша недовольно смотрит из» за плеча Кармен, та почему-то машет мне кулаком за ее спиной. Пьяная, наверно. «Сурганова пятнадцатого будет, пойдешь?»— «Не знаю». Танец окончен. «Спасибо».— «Привет Люсе». Знакомая исчезает, а Она снова рядом. И мы танцуем. Ничего не помню, кроме Ее пальцев: длинных, красивых: взяла мою руку, сжала в своей ладони; до этого, кажется, я ближе свела руки вокруг ее шеи. Она в ответ чуть теснее прижала меня. Никакой фамильярности. Потом передразнили друг друга реверансами. Улыбка детская, нежная.
Кто-то подошел, о чем-то говорили… Вокруг Нее у стойки — всегда народ, и та, что в белом, обвивает Ее руками. Кто-то со мной разговаривает. Интересно, что я отвечаю?
Она, чуть пошатываясь, отходит от стойки, закидывает на плечо сумку и в два шага оказывается рядом, быстро целует около губ и уходит…»
