Из всех знакомых Кирш, пожалуй, только Лиза не понимает этого, только она не способна отстаивать что бы то нибыло кулаками, но в этом как раз и была ее для Кирш прелесть. И вот у этой прелести как раз сегодня был день рождения; вечером она собирала у себя гостей. Другие завсегдатаи «Перчатки» отмечали все праздники в клубе, Лиза же была домоседкой: единственный день, когда она могла себе позволить выход в свет, была суббота. Кирш казалось, что этот день — день рождения Лизы, должен быть для всех спокоен, как и она сама и, конечно, Кирш не планировала сегодняшнюю драку. Теперь, когда слегка ныли ноги и болела кисть правой руки, Кирш поняла, что нуждается в пяти минутах тишины и темноты. Она свалилась на кровать и накрыла голову подушкой. В этот момент дальше всего от нее были подъезд с недавней дракой и клуб «Перчатка» с боями на ринге и в зале.
То, что тянет людей в прокуренные клубы, да еще к открытию — часам к шести, называется скукой. Только скука может развеяться там, где одиночеству становится еще более жутко… Девицу, назвавшую себя Кот, неудержимо влекло из дома.
Когда волосы уже взъерошены с помощью геля, таким людям, как Кот, кажется естественным ни на мгновение более не засиживаться на месте. И вот все готово. На секунду застыв с недовольным лицом перед дверью, Кот не выдержала, оглянулась в сторону телефона. После короткого разговора с Кирш ей понадобилось сделать еще пару звонков, чтобы вернуть прежнее расположение духа и желание сходить в клуб.
От метро до «Перчатки» было пять минут ходу большими шагами. Охранники, еще не готовые к наплыву народа, лениво общались возле арки-металлоискателя, молодой гардеробщик болтал по телефону, а на лестнице, ведущей на второй этаж, шаги отзывались одиноким эхом — клуб еще не проснулся для ночи. У входа в зал матросской походкой, сунув руки в карманы, прогуливалась местная вышибала, она же управляющая делами, Настена.
— Настен, здравствуй!
— Здорово, Кот.
Они пожали друг другу руки. Настена — женщина с длинным седым хвостом — была на голову выше, чем Кот, много шире в плечах и к тому же старше лет на двадцать.
По четвергам в «Перчатке» обычно мало посетителей, можно не бронировать столик заранее, и в этом был несомненный плюс, было меньше накурено. По зато случается просидеть всю ночь, так и не встретив никого путного или мало-мальски интересного. Так что Настена по четвергам скучала, контролируя выдачу входных билетов. Посетители отдавали Настениной помощнице деньги и получали бумажки, на которых по четвергам стоял штамп: «100 р.» (по субботам это было уже «150р.»). Иногда на эти билетики выдавалось пиво от заведения, но вообще-то они обеспечивали только одно право: бесплатно вернуться в клуб, если вдруг захотелось выйти на улицу.
