Кирш была красива бесполой красотой поколения нового века, Алиса могла бы позировать портретистам далекого прошлого.
В теории Кирш Алиса была бы названа «актером главного театра»: общепринятое было ей близко и ясно, а понять свою роль в спектакле и означало для нее постичь смысл бытия. Не то чтобы Алиса игнорировала мир за стенами театра, но что-то подсказывало ей, что эти стены любовно установила для ее комфорта мистическая сила Созидания, а там, за его пределами, бушуют уничтожающие все страсти Разрушения, и в этом противоборстве Эроса и Тонатоса и заключается вечный двигатель жизни, и лучше не оказываться по ту сторону стен…
Кирш одновременно смущали и восхищали такие женщины, как Алиса; Алиса никогда не общалась с людьми, подобными Кирш.
Они не были знакомы.
Sms: «Ну и дрянь же ты! Могла бы выкроить пару часов для старой подруги! Ненавижу тебя! Или по-прежнему люблю! Задушила бы тебя собственными руками!»
Алиса шла по набережной с почты, находящейся совсем недалеко, в угловом доме. Она повернула вместе с Фонтанкой и решила зайти в булочную, где они с бабушкой всегда покупали к чаю «что-нибудь вкусненькое». Алиса любила эти свои походы на почту, это ощущение отправленных писем. Следующий ход был за адресатами. Мама должна была, как всегда, прислать новые фотографии своих американских детей, а в папином письме из Голландии, скорее всего, будут переживания по поводу заканчивающегося контракта с тамошним большим симфоническим оркестром. Папа Алисы был романтиком с заразительной страстью к путешествиям; видясь с дочкой пару раз в год, он смог привить ей заочную любовь к уютной небрежности парижских улиц и задумчивости лондонских туманов,
Бабушка двадцатипятилетней Алисы, Анна Михайловна, была теперь ее единственным близким родственником.
За вечерним чаем они обходили вопросы быта и с упоением обсуждали прочитанные книги.
Алиса родилась и жила в Питере — в городе, где Кирш не была ни разу.
— …Аля, ты в последнее время читаешь только то, что модно, а ведь кроме Кундеры и Мураками есть масса других достойных авторов… Слава богу, ты еще не скатилась до Коэльо!
— Угу… — Алиса допивала чай второпях и готова была соглашаться с бабушкой во всем. Она посматривала то на часы, то на телефон и отвечала Анне Михайловне внимательной улыбкой и рассеянным взглядом.
«Здорово, если в старости ты будешь похожа на свою бабушку! Женщина, сохранившая лицо до старости, — настоящая женщина», — сказал как-то Алисе Андрей.
