– Теперь ты! – сделал Полковник приглашающий жест рукой в сторону бритого.
Тот перевел взгляд на так неожиданно выведенного из строя подельника, потом на газету в руках Полковника, затем снова на капающего кровью бойца и заверещал:
– Да, ты что, мужик? Башкой двинулся? Ты ж его убил!
– Может, еще и выживет, – успокоил его Полковник. – А вообще я не Мизимов. Я другой. В лицо своих должников надо знать, – назидательным тоном добавил он и дернул торчащий из калитки шнурок…
Лена осторожно выглянула из чуть приоткрытой калитки. Увидела Льва Александровича, узнала, облегченно вздохнула и улыбнулась.
– Это ты, Лева, вот хорошо… – обрадованно произнесла она.
Обнаружив у своего дома Полковника, Лена явно почувствовала себя уверенней, вышла из калитки и оглядела проулок.
В дальнем его конце ковыляла несчастливая парочка напавших на Полковника соглядатаев. Бритый, обняв под руки, помогал идти своему пострадавшему напарнику.
– Ну, проходи, проходи, что же мы застряли в дверях… – засуетилась Лена. – Это вот я такая плохая хозяйка, гостя на пороге держу…
Они вошли в калитку и направились к дому с застекленной верандой.
Мизимовский двор был чист и аккуратен.
К высокому крыльцу вела дорожка из ровно уложенных узорных больших бетонных плиток, таких же, какие украшали площадь перед областным Сберегательным банком.
Дверь стоящего в глубине гаража была открыта, и оттуда высовывался симпатичным темно-синим рыльцем новенький семейный малолитражный «Фольксваген».
«Неплохо стали платить в службе безопасности «Сибпромнефти», – подумал Полковник. – Это мне нужно, если ни спать, ни есть, ни за квартиру платить, года два на такую игрушку работать.»
Уже у самой веранды из свежепокрашенной голубой конуры бесшумно вылезла большая черная немецкая овчарка. Подняв уши торчком, она внимательно уставилась на Полковника круглыми шоколадными глазами.
– Фу, Рэкс, фу! – замахала Лена рукой на собаку, хотя овчарка и не думала проявлять агрессивность и даже, как показалось Полковнику, смотрела на него со спокойным дружелюбием.
Лев Александрович Садовский давно знал Лену Лаврову.
И не только по школьной доске спортивных достижений.
Они сели на кухне, заполненной светлым деревом новенького, еще пахнущего лаком гарнитура. Лена сварила кофе. Он был приготовлен, как он любил, в медной турке из молотых зерен.
С утра Лена занималась приготовлением варенья из айвы. В сияющем от солнца медном тазу булькал медовый сироп. В кухне стоял аромат, заставляющий волноваться всех пчел в округе. Самая смелая из них озабоченно ползала по краешку блюдца, в котором остывали снятые с варенья перламутровые пенки.
