За дощатыми заборами горели жарким алым цветом маленькие, размером с теннисный шарик, сибирские яблоки. Ниже, сквозь решетки палисадников с любопытством выглядывали на улицу пестрые августовские цветы.
На первый взгляд, в этом патриархальном оазисе просто не должно было случаться ничего плохого. Но когда Полковник окинул неполных сто метров переулка, они ему не понравились.
Не понравились два молодых человека, с ожидающим видом стоящие напротив дома Сергея Мизимова.
Полковник сделал шаг обратно за угол и порыскал глазами вокруг. Ничего подходящего не попадалось. Он немного прошелся по улице и наткнулся на нужный предмет: в водосточной канавке лежал ржавый отрезок водопроводной трубы с полметра длиной. Полковник завернул его в только что купленную в киоске «Роспечати» газету. В руках у него оказался совершенно мирный сверток: скрутил человек многостраничный еженедельник, вот и получился такой бумажный рулон.
Зажав закамуфлированную железную дубинку в широкой ладони, Лев Александрович неторопливо вышел из-за угла и направился к дому с праздничными голубыми ставнями.
Ожидающие сразу зацепили его взглядами и, двигаясь по мягкой траве к воротам, он чувствовал затылком их недобрые зрачки.
Когда он уже взялся за торчащий из отверстия в калитке шнурок звонка с большой черной бусиной на конце, за спиной раздалось: «Эй ты, мужик, ну-ка стой!»
«Однако, поступил правильно,» – подумал Полковник и удобнее перехватил пустяковый на вид, но, на деле, весьма увесистый сверток.
Парочка быстро перешла неширокую улицу и остановилась рядом.
– Тебя Мизимов зовут? – спросил крепенький румяный молодец в спортивной рубашке, обнажавшей накаченные мускулы.
– Ну, допустим, – приготовился Полковник.
– Мы тебя, козла, давно ждем, – разлепил тонкие губы второй, высокий, серый, с вытянутым бритым черепом и раздавленной переносицей.
– А что надо? – осведомился Полковник.
– Деньги надо отдавать вовремя, паучина позорный! – зарычал высокий, а румяный крепыш неожиданно выбросил кулак, целясь Полковнику в лицо.
Многое в жизни подводило Полковника, а вот реакция не подводила никогда. Он уклонился и без размаха, коротко и сильно ударил в лоб газетным рулоном стоящего атакующего крепыша. От неожиданности тот сначала не почувствовал боли, просто ощутил, что ударился лицом о кирпичную стену. Потом ноги его подогнулись, он опустился на колени, а из лопнувшей у него на лбу кожи закапала кровь.
Конечно, в драке Полковник справился бы с двумя нападавшими и без коварного приема в виде хорошо закамуфлированной тяжелой трубы. Но Полковник был стреляным волком, и считал, что противника вообще не следует приучать, к тому, что с ним будут драться. Это пробуждает у противника азарт и ненужный инстинкт спортивного соревнования. Противника нужно приучать к тому, что его просто будут бить. Битье без драки у противника никакого соревновательного инстинкта не пробуждает, а, напротив, пробуждает инстинкт уносить ноги.
