– Ефим Алексеевич, давай я тебе на прощание одну притчу расскажу? – сказал Варга.
– Давай, – согласился Ефим. Он знал: Михаила Ивановича хлебом не корми, дай собеседника притчей попотчевать.
– Однажды к Ходже Насреддину, – неторопливо начал цыган, – а он жил тогда в Самарканде, прибежал дервиш и говорит: «Ходжа, я сейчас с базара, там Смерть ходит, тебя ищет!» Ходжа вскочил на быстрого аргамака и к вечеру был уже в Бухаре. «Пусть смерть по Самарканду ходит, там меня выглядывает, а уж здесь-то она меня никак не встретит!» Однако только успел Ходжа слезть с коня, глядь, – навстречу ему Смерть. «О! Ходжа! – обрадовалась она, – не ожидала тебя здесь встретить! Я уже решила, даже в Книге судеб бывают ошибки! Там сказано: вечером встретишься с Насреддином в Бухаре! Я думала: как же я увижу уважаемого Ходжу в Бухаре, если он живет в Самарканде и в Бухаре ему совсем нечего делать! А вот, смотри-ка, Книга судеб опять оказалась права: ты – здесь!»
Варга замолчал.
– Интересная притча, – насторожился Ефим. – И, что она значит?
– На Востоке говорят: не всегда находишь то, что хочешь, даже, если знаешь, что ищешь, – показал белые зубы цыган.
– Ты что, напугать меня хочешь, а, Михаил Иванович? Истории про смерть рассказываешь… – внимательно посмотрел на цыгана майор.
– Ай, подожди, Ефим Алексеевич сердиться, я тебе конец притчи еще не рассказал…
– Ну, так рассказывай! – не ответил на его улыбку Ефим.
– Слушай. Смерть посмотрела на стоящего перед ней человека и спросила: «А ты чего так побледнел, Ходжа? Ты, наверное, думаешь, я за тобой пришла? Нет, Насреддин, успокойся! Твой земной путь еще не пройден. Я тебя по другому делу искала. Один твой знакомый, умирая, просил передать тебе в уплату старого долга тысячу золотых динаров. Я поклялась своей честью, что выполню его последнюю просьбу. Вот эти деньги! Прошу тебя, возьми их, Насреддин! Будь добр, не отказывайся, не лишай меня честного имени и уважения к себе!»
Варга замолчал и посмотрел на Ефима, серьезно, без намека на улыбку.
– Вот конец мне понравился, – почесал нос майор.
– Удачи! – напутствовал Мимикьянова цыганский барон. – Ты, Ефим Алексеевич, не пропадай так надолго, заходи!
– Обязательно! – пообещал Ефим и покинул уютный особняк, завешенный красно-черными коврами.
Интуиция майора затаилась в своих темных апартаментах и сидела там тихо, как кошка в засаде на воробья.
