– Чего?
– У Золушки из сказки была маленькая нога, и принц надевал ей маленькую хрустальную туфельку. Ты мужского рода, значит – Золушк! Я принесу постельное белье, а ты раздевайся.
– Зачем, – испуганно спросил Эдуард, вцепившись в штаны.
– Тебе нужно поспать! – сказала я заботливо.
– Я не могу у тебя спать, мне нужно обратно ехать.
Эдик попыталась встать, но тотчас рухнул на диван. Закаченное в кровь спиртное лишило возможности двигать конечностями.
– Сегодня нельзя ехать, – сказала я с нежностью.
– А когда можно?
– Завтра.
– Почему?
– Ты пьян.
Я предложила гостю горячий чай, чтобы улучшить его самочувствие. Он, к моей радости, согласился испить бодрящего напитка. Я вошла в гостиную с подносом, на котором стояли две большие кружки и вкусное варенье. Эдик отказался от сладкого. Я уселась на диван рядом с ним, грея ладони о горячие стенки толстой цветастой кружки.
– Да… Знаешь, зачем я к тебе пришел? – серьезно сообщил мне Эдуард. Он пытался пить чай, но, обжигаясь и тихо ругаясь, отстранялся от кипятка. Он был похож на ворчливого старикашку. Мне вдруг представилось, что мы с ним сидим уже в нашей квартире, прожив целую жизнь. Я умилялась своим фантазиям.
– Мне кажется, я не доживу до старости, – мыслила я вслух.
– Доживешь! Я – нет! Ты – да! – Он сказал эту фразу, протрезвев на мгновенье. Я даже немного испугалась: настолько он был серьезным в эту секунду.
– Не будем о грустном. – Я постаралась перевести тему.
– Придется говорить о грустном, извини! – отозвался Эдуард. – Я должен сказать тебе причину моего явления.
Я боялась услышать причину его приезда… У меня сжалось сердце. Знакомый холодок забродил внутри, парализуя внутренности. Чутье мне подсказывало, что момент откровения не миновать. Я напряженно улыбнулась и ждала, пока Эдик отхлебнет чай и продолжит. Он очень сосредоточился, для того чтобы выглядеть менее пьяным.
– Я пришел пожаловаться на свою жизнь. Она меня бросила! – сказал Эдик и даже всхлипнул. Я растерялась, глядя на него. Скорее, я была готова услышать страшное известие о смертельной болезни, чем страдания о неразделенной любви. Слабость брошенного мужчины, как это знакомо. Беспозвоночные и жалкие. Они похожи на медуз, выброшенных на берег.
– Кто? – еле слышно переспросила я.
– Она. Моя звезда, моя любовь, моя жизнь…
Боль прорезала мои внутренности. У меня перехватило дыхание. Моя прекрасная сказка таяла, как снег на весеннем солнце.
– Я не знала, что у тебя кто-то есть, – заикалась я. Нагревшаяся горячим чаем кружка больно жгла пальцы, но я сжимала ее изо всех сил. Так было легче. Это отвлекало от более болезненных внутренних спазмов. Кажется, моя мечущаяся душа планировала выбить мне ребра.
