Два дня!!! Что подумал Муромский, когда я не пришла на назначенную встречу?!
Я спросила у медсестры, долго ли мне еще лежать.
— О-о, дорогая, — протянула она, уже этим повергнув меня в уныние, — у тебя температура была под 40, только сегодня к утру сбили. Так что тебе здесь еще недели две-три валяться.
— А вставать мне хотя бы можно?
— А это как доктор скажет. Я сейчас сообщу ему, что ты очнулась.
Доктор был молод и суетлив. Мне сразу бросились в глаза его несерьезная какая-то лохматость, ужасно волосатые руки и странный взгляд. И вообще, что-то в нем меня настораживало. Он уставился мне в глаза и спросил хрипловатым голосом:
— Проснулась, наконец. Как себя чувствуешь?
— Да как вам сказать, я только что узнала, что два дня моей жизни вдруг исчезли, неизвестно куда, — рассеянно ответила я, продолжая рассматривать странного доктора.
— Ничего, какие твои годы. Но я имел в виду физическое состояние, — сказал он и велел задрать мне майку, чтоб послушать легкие.
Я повертела головой, отчего что-то больно хрустнуло у меня в шее.
— Ой! Нормальное у меня состояние. Мне бы выписаться поскорей. Это просто жизненно необходимо.
— Вот этого я обещать не могу. А что касается жизненной необходимости, то для тебя она сейчас в том, чтобы находиться здесь под нашим пристальным наблюдением, — сказал доктор, простукивая мою спину, и вдруг добавил:-А за него не беспокойся. Он уже приходил справляться о твоем здоровье.
— Кто?!
— Тебе лучше знать, кто. Но вынужден огорчить тебя: у нас карантин, и посещения запрещены.
Ну вот! Обрадовал, а потом расстроил…
— Еще и карантин! Черт!
— Да.
— Что «да»?
— Ты позвала, и я откликнулся.
— Доктор, вы что — черт?
— А тебе не когда не говорили, что если постоянно будешь звать черта, он явится?
— Говорили, — сказала я ошарашено, вспомнив слова матери.
Но тут до меня дошло, что он просто шутит, и, хотя говорить мне было трудно, я все же решила ему подыграть:
— Так значит, в наших больницах врачами черти работают?
— И чем же плоха для черта эта профессия?
— Так вы людей-то лечите или калечите?
— Как получится.
— А рога у вас где, а копыта?
— Рога я прячу, а копыта носить нынче не модно.
И как может взрослый, серьезный человек нести такую околесицу? И при этом еще умудряется делать какие-то пометки в истории болезни.
— Так может быть вы опасны, и не стоит у вас лечиться?
В этот момент в палату вошли две сестрички, пожилая и помоложе, и наш шутовской разговор прервался.
— Здрасьте еще раз, Юрий Юрьевич, — кокетливо поздоровались обе.
