— Леха был бы доволен…
Сквозь застилающие глаза слезы печально сгорбившаяся Александра с трудом различала нарочито скорбные фигуры известных в городе важных персон.
Лишь мэр дипломатично не появился, выставив взамен двоих первых заместителей. Но венок от своего имени все же прислал.
А так — были все. Если бы красавица сохранила способность наблюдать, она бы немало удивилась, заметив, что холеная, самодовольная толпа представителей городской элиты густо разбавлена совершенно другими, порой даже экзотическими типажами.
Старший милицейский чин неожиданно оказался почти в центре компании синих от наколок пасмурных субъектов с явно уголовным прошлым.
С представителями налоговых органов мирно беседовал бывший глава рухнувшей года два назад местной финансовой пирамиды. Румяный хлыщ из судейских заинтересованно внимал привычно гнущему пальцы молодцу шулерского вида.
И все почтительно уступали дорогу окруженному квадратными телохранителями массивному мужчине с жестоким и властным лицом. Александра не знала значения случайно услышанного слова «смотрящий», а спрашивать — ни сил, ни желания не было.
Остаться на поминки она категорически отказалась. Села в поданную по знаку Лешиного брата машину и умчалась с кладбища прочь.
Лишь дома обнаружила непонятно как очутившуюся в кармашке глянцевую визитку. На обратной стороне маленького прямоугольничка было косо начертано: «Если что — не стесняйся».
Уронила красавица на пол ненужную бумажку. Рухнула лицом в подушку, забилась в беззвучных рыданиях.
Поняла вдруг с ужасающей очевидностью Александра — одна на этом свете осталась. Одна-одинешенька. И за мужчин убитых отомстить некому…
Руководитель городской администрации был крут не только на словах. Меры он принял быстрые и решительные.
Скрипнула однажды дверь, и порог служебного кабинета начальника КРО переступил вальяжный мужчина в отлично сшитом модном пиджаке.
Был он гладок, явно не беден, а чуть прищуренные глаза излучали почти американские, насквозь фальшивые, доброжелательность и жизнелюбие.
Ослепительно сияя не совсем естественной улыбкой, импозантный гость раскованно опустился на стул для посетителей. Заявил бодро, нахально уставясь на внимательно его рассматривающую хозяйку:
— Я — директор «Паруса». А заодно и «Ремсервиса». Гавриил Михалыч. Можно просто Гаврик.
Что-что, а паузы держать Александра умела. Поник слегка Гаврюша. Улыбочка радужная скисла. Но нахальства не убавилось:
— Извиняться к вам пришел, Александра Вадимовна. Понимаете, я человек простой. Институтов не кончал. Могу иногда и сказать не так. А люди, они ведь тоже разные. Каждый по своему кроит…
