Я прошла через зал, не спеша и не опуская взгляда. Я не была рождена привлекать, но вряд ли этого стоит стыдиться.
Мистик появился через несколько секунд. На возвышении стоял стул, но Козаков убрал его в дальний угол, а потом уселся на полу, скрестив под собой босые ступни совершенной формы. И сразу же в зале стало так тихо, как будто последователи кармических теорий попросту перестали дышать.
– Для тех, кто приехал к нам в первый раз, я скажу, что обычно в субботу бывает другая программа. Но сегодня я хочу ее изменить, потому что… Честно говоря, я и сам не знаю почему.
Тут мистик усмехнулся, и его бархатный голос чуть дрогнул, а зал наконец-то выдохнул и задышал.
– Я предлагаю вам помедитировать вместе со мной, – тихо продолжил Козаков. – Закройте глаза и ищите любовь внутри себя, ведь это единственное, что имеет смысл искать. А если вам станет неуютно, можете выйти на улицу и продолжить медитацию без меня. Я не обижусь. Обед, как обычно, в два.
После этого мистик закрыл глаза и застыл на своем возвышении, а зал вокруг меня пришел в движение, потому что последователи кармических теорий усаживались поудобнее, скрещивая свои босые ступни, которым конечно же было очень далеко до ног Козакова.
К счастью, меня сполна наделили здравым смыслом, и я прекрасно понимала, что автор бестселлеров сидит именно так, как и положено знаменитому мистику. Его лицо было спокойным и очень красивым, и даже маленькие морщинки, которые делали его похожим на грустного клоуна, стали тонкими и незаметными.
Когда все вокруг вокруг стихло, я прислонилась спиной к стене, приготовившись незаметно наблюдать за медитацией, но тут Козаков открыл левый глаз. Им он посмотрел на меня в упор, затем открыл правый глаз и мне подмигнул. А потом знаменитый автор кармических теорий сделал нечто и вовсе невозможное: он показал мне язык, высунув его до самого подбородка. Что самое удивительное – похоже, никто, кроме меня, этого не заметил.
А мистик снова закрыл глаза и застыл на своем возвышении. Он ни разу не пошевелился до самого перерыва, можете мне поверить – я наблюдала за ним очень внимательно. Я смотрела на него, и вряд ли кто-то может упрекнуть меня в том, что на этот раз я не участвовала в семинаре. Закрывание или открывание глаз ничего не меняет в сути медитации. И будь у меня чуть меньше здравого смысла, я бы призналась, что в тот день я чувствовала тепло, которое шло от сердца и согревало мое тощее нескладное тело. Было это тепло той самой любовью, которую многие безуспешно ищут внутри себя долгие годы? Не думаю, что автор бестселлеров Алексей Козаков смог бы с полной уверенностью ответить на этот вопрос.
