Слова о «специальной надобности» почему-то совсем доконали и так перетрусившего Ивана.
— Вот я сейчас разбужу ребят, тогда узнаем, какая у вас надобность.
Человечек усмехнулся, но, впрочем, на всякий случай подобрал ноги.
— Не получится. Они будут спать теперь, пока я не уйду. Только тогда… возможно.
Вагонный начал ерзать на краю ниши и спрыгнул вниз. Но упал не сразу — сначала как бы повис в воздухе, смешно растопырив маленькие руки и ноги.
— Вот и все! — удовлетворенно сказал он запыхавшимся голоском. — Позвольте присесть?
— Конечно! — поспешно ответил Иван, отодвигаясь на всякий случай к окну.
— Я к вам по делу, — начал Вагонный, удобно устраиваясь. — Вы ведь точно Пухов Иван Сергеевич?
Иван облизнул губы и молча кивнул головой.
— Ну так вот, — продолжал Вагонный. — Вашу знакомую Алену Игоревну крепко заколдовали. Весну, то есть любовь и все такое прочее, из сердца ее вынули, а зиму вставили! — Он вздохнул. — Вот такие дела. — И посмотрел на Ивана.
— Вы что это, серьезно, что ли?
— Вполне. Теперь по порядку… Поскольку Алена Игоревна заколдована, сами понимаете, узнать вас она никак не может… потому что знакомство ваше только с любовью было связано. Так?
— Так.
— Вот. А в остальном она все понимает, оценивает… Только не как раньше, а иначе… Почти наоборот. Так что вы уж с ней поосторожней, пожалуйста…
— Что же мне делать? — с отчаянием спросил Иван. — Ведь я люблю ее!
— Понимаю, что любите! — охотно согласился Вагонный. — Это и хорошо! Потому что вот такой отыскался зигзаг волшебный: если она вас до новогодней полночи поцелует, так сразу и расколдуется.
— Как же она меня поцелует, если узнать не сможет?
— В том-то и вопрос! Но первым делом, Иван Сергеевич, надо вам в Институт под каким-нибудь видом проникнуть.
— Под каким же? — с надеждой спрашивает Иван.
— Вы ведь все музыканты, правильно?
— В некотором роде, — осторожно подтверждает Иван.
— Вот и прекрасно! — обрадовался Вагонный. — Мы вас ансамблем представим! Годится?
— Да, но ведь мы без инструментов…
Вагонный хлопнул себя ладошкой по лбу.
— Эх, незадача! Недосмотрели… Ладно, приедем, тогда и дорешим задачку. А теперь должен я вас оставить. Ложитесь-ка спать, Иван Сергеевич, сил набирайтесь, пригодится.
— Да какой там сон, помилуйте! — воскликнул Иван.
— Ай, ай, ай! — укоризненно покачал головой Вагонный. — Вы ведь мужчина! Вас любила сама Алена Игоревна! А вы сразу раскисли… Смотреть неловко.
Иван исподлобья взглянул на Вагонного, и ему в самом деле стало неловко за свою слабость. Он подобрался, выпрямился.
