В это время откуда-то с хохотом и гиком явилась еще одна неизвестная малочисленная шайка и сразу начала высматривать, что бы ей такого натворить.
Гусь подошел к их вожаку и, ни слова не говоря, дал ему по голове.
— Ты что, саб-ба-ака! — взвыл тот, схватившись за ушибленное место, а Васька Грузчик крикнул от ворот:
— Эй, Гусь, так нельзя!
Гусь с недоумением уставился на него, и Васька пояснил:
— Надо добром…
Гусь кивнул и обратился к побитому:
— Садитесь, располагайтесь, вот местечко!.. А если пришел мешать, то… ты меня знаешь?
— Знаю я тебя, гусиная морда, папомню!..
— Тихо! — показал кулачище Гусь. — Присаживайтесь, располагайтесь, не стесняйтесь! Кто пошевелится — удушу!
Однако на таких условиях чужая шайка не пожелала смотреть спектакль и с угрозами удалилась, а Васька сказал Гусю:
— Нет, так не выйдет… Прекрати, сядь. А то самого прогоню!
— А что? Гляди, какой порядок: никто не пикнет!..
— От такого порядка все остальные зрители разбегутся. Сиди, смотри, ничего не делай…
— Как хочешь… — скромно пожал плечами Гусь. — Я думал, как лучше…
Вместе со своими подчиненными он уселся впереди самого первого ряда и принялся смирно смотреть на ворота, за которыми слышались возгласы и суета.
Но вот ворота открылись, и спектакль про Волка-разбойника начался.
На сцене-дворе изображалась какая-то полянка или лужайка, посреди которой торчал пень, а сбоку росло дерево.
Трава была настоящая, и дерево настоящее — антоновская яблоня, многим зрителям очень даже знакомая, а пень был откуда-то принесен и поставлен так, что можно подумать, будто он все время тут находился.
На дереве сидела девчонка, одетая в птицу, и представляла кукушку, потому что все время кричала «ку-ку» — очень похоже, а под деревом стоял, задумавшись, журавль с голыми, тонкими и длинными ногами, длинным бумажным носом, босой, но в большущих картонных очках.
— Глянь, журавль! — громко заржал Гусь при виде журавля, но из ворот выглянул Васька, и он смолк, сделав вид, что сильно заинтересован зрелищем.
— Я журавля знаю! — радостно сообщил Лаптяня. — Это Жорка! Я с ним в пионерлагере вместе был! Длиньше и тоньшей его никого нету! Хорошего они журавля нашли. А кукушка не такая: у ней полосы поперек!..
Затем раздалось страшное рычанье, от которого Колюнька вздрогнул и начал, не мигая, смотреть на сцену.
Выскочил Волк в страшной волчьей маске, с костью, торчащей из пасти, в лохматой вывороченной шубе. Рыча, он принялся носиться по сцене, потом прилег, свернувшись, на пеньке.
