Гусиновцы моментально разбежались.
Гусь и Мишаня взлетели на заборчик, наклонившийся под их тяжестью.
Музыкант, забыв на земле трубу, как кошка, вскарабкался по столбу, подпиравшему навес, и жалобно восклицал оттуда:
— Инструмент уберите! Инструмент!..
Лицом к лицу со свиньей остались только Глеб, не знавший, где можно прятаться на чужом дворе, да Лаптяня, который без костылей не мог сразу встать с земли, а на его костылях где-то гулял Комар.
Из них двоих свинья, обежав двор, почему-то облюбовала Лаптяню, вертевшегося на земле, как на сковородке, сковырнула рылом и с хрюканьем начала перевертывать с боку на бок, как бы выбирая место, с которого удобнее всего начинать его есть.
Отчаянно отбиваясь руками и здоровой ногой, Лаптяня взвыл на всю Гусиновку.
И тут Глеб подскочил к свинье и вцепился в ее грязный волосатый хвост, крича девчачьим голосом:
— Пошел! Пошел! Брысь! — потому что не знал, как правильно гоняют свиней.
Он оглянулся в поисках какого-нибудь оружия, схватил Музыкантову трубу и ударил свинью по лбу, причем труба издала такой звонкий приятный звук, какого от нее никогда и не слыхивали.
Тут из сарая выскочил братец Кролик и дополнительно огрел свинью толстой хворостиной по спине.
Свинья, наступив на Лаптяню, перескочила через него и побежала в дальний угол двора, где как ни в чем не бывало принялась рыть землю.
Подоспевшие Гусь и Мишаня подняли Лаптяню, поставили на ноги и начали заботливо осматривать, не нанесла ли ему свинья каких увечий.
Лаптяня, бледный, весь в пыли и курином помете, озирался:
— Куда костыли подевали, гады?..
В это время Комар принес костыли, Лаптяня встал на них, успокоился и набросился на Братца Кролика:
— Это ты нарочно, Кролик, на меня свинью напустил!..
— Как нарочно, когда я только дверцу открыл, она и выскочила, что даже самого меня чуть не сшибла!..
Музыкант, разглядывая свою трубу, недовольно бурчал:
— Придумали, чем бить… Не затем они делаются, чтоб свиней бить…
Лаптяня повернулся к нему:
— Та-ак… Значит, по-твоему, пускай бы меня свинья загрызала, а труба твоя, ржавленая, цела оставалась?..
— «Ржавленая»… — обиделся Музыкант. — Где это она ржавленая?.. А сам ты какой!
На шум вышла тетка федотьевна и хлопнула себя по бокам:
— Ах, демоняты! Это какой же бес свинью пустил?..
— Сама выскочила, — быстро объяснил Братец Кролик. — Даже чуть у нас Лаптяне голову не отъела!..
— Да! — с удовольствием подтвердил Лаптяня. — Как кинется: хрю! хрю! А сама глазом: морг! морг! А ресницы — бе-елые…
