– Вы пошли вслед за Кахане на стоянку, после того как он ушел? Вы видели его на стоянке?
– Нет, – сказал Гриффин, – я припарковал машину на улице. И скажу вам честно, после того, что случилось, я никогда не буду ставить машину на стоянку, даже если придется сменить мою машину на более дешевую.
Он старался выглядеть несколько шокированным, как будто не понимал, чего от него хотят. Она встала. Когда Стакел повел детективов к двери, Гриффин сказал:
– Это был обычный вечер. Вот в чем самый кошмар. Потому я, наверно, и не позвонил в полицию. Мне стало страшно, и я просто выбросил газету. Жаль, что я так мало чем могу помочь. Если вы арестуете кого-то и вам понадобится его опознать, можете мне позвонить, вдруг я узнаю кого-нибудь, кого видел в кинотеатре или на улице. Не уверен, смогу ли я установить связь между этим человеком и Кахане, но, может быть, я помогу решить часть ребуса.
Они поблагодарили его и ушли. В коридоре они остановились у фотографии Гленна Форда,[16] и Гриффин закрыл дверь, когда Уолтер начал рассказывать очередную историю.
Сразу постучалась Джан. Он разрешил ей войти.
– Это была не самая лучшая для вас неделя, – сказала она.
– Для Дэвида Кахане она выдалась еще хуже.
– Ну да, и плюс еще открытки, Ларри Леви…
– Может быть, мне слишком долго везло.
– Не говорите так.
– В прежние дни, после того как у вас в кабинете побывала полиция, полагалось выпить виски.
– А теперь?
– Теперь полагается работать.
Она хотела еще поговорить. Он не хотел. Может, она уволится? Что бы такое сделать, чтобы она уволилась?
– Шесть часов, – сказала она, – я ухожу домой. Гриффин сел за стол. Он смотрел в окно, как спешат по домам офисные работники. У некоторых был напряженный день, у их начальников на стенах висят рекламные плакаты десяти фильмов, и на каждом написаны их имена, у них репутация, у них телевизионные шоу, им звонят режиссеры, зарабатывающие миллионы, в поисках хороших сценариев. Другие весь день просидели у молчащих телефонов, читая журналы, потому что их начальники были мелкими игроками, и такие, как Гриффин, поручили им заниматься одним-двумя мелкими проектами. Гриффин знал продюсеров и сценаристов, зарабатывающих сотню тысяч долларов в год, оклад мэра крупного города, которые носятся с никому не интересной идей, но все равно ее поддерживают, потому что для игры нужны игроки. В конце концов сценарий будет написан, сдан, прочтен, отвергнут и отдан в переработку. Обычно студия требовала полностью возместить затраченные суммы, прежде чем позволить другой студии переработать сценарий. Иногда сценарий отдавали за процент. Можно называть это по-разному, но сценарий выставлялся на продажу. Джордж Батлер из организационного отдела студии звонил продюсеру, у которого были права на сценарий со всеми переработками, и сообщал, что он уволен. Секретарша либо получала новое место, либо уходила вместе с продюсером, либо оставалась без работы.
