Холзун в том месте, где мы находились, подымается на 1281,4 метра, следовательно, на 75 метров выше Тургусунского хребта. В самых верхних его пиках мы заметили прелюбопытное образование. К основанию они состоят из зеленоватого полевошпатового порфира, а к вершине из темно-красного амигдалита, который весь испещрен зелеными пятнами и кристаллами белого известкового шпата; последний большей частью выветривается снаружи и оставляет после себя пустоты с зеленоватым, землистым веществом. Холзунский амигдалит, без всякого сомнения, представляет только видоизменение того красного порфира, с которым мы встречались уже несколько раз. В Алатагских горах он проходит посреди диорита (Большой Абат), а здесь посреди полевошпатового порфира, и, вероятно, составляет самые возвышенные части. Как жаль, что нам невозможно осмотреть зубчатые пики, окружающие Тургусунское плато, быть может, и эти пики также состоят из красного амигдалита, прорезывающегося посреди порфира. Гранит, участвовавший в поднятии Тургусунского хребта, вероятно, участвовал и в поднятии Холзуна, но нигде не выступил наружу, или по крайней мере мы нигде не заметили его, ни при подошве, ни на вершине. Здешние сланцы весьма различного свойства, то известково-глинистые, то аспидные с прослойками хлоритового и талькового, то кремневые; нередко в одном пласте замечаются два, три слоя различного свойства и цвета.
Проезжая обширной снежной равниной к своему каравану, мы везде встречали выходы отдельными глыбами полевошпатового порфира, точно такого, какой находится при подошве. Это было около 12 часов пополудни; термометр показывал 10° по С. Снег под нами проваливался, что замедляло соединение с караваном, давно ожидавшим нас в большой седловине, на юго-восток от нашего переезда. Своей южной покатостью она обращена почти прямо к истокам Хаир-Кумина, впадающего в Бухтарму. По нашему измерению, она находится на высоте 1042,2 м. На географических картах Хаир-Кумин вытекает из середины Тургусунского хребта, между тем как в самой природе он берет начало из Холзуна, следовательно, гораздо восточнее. Истоки Хаир-Кумина с южной стороны совершенно соответствуют истокам Аракыма с северной.
Соединившись с караваном, мы, после нескольких часов отдыха, стали спускаться на южную покатость Холзуна. Тут нет никакой заметной тропы, пролагаемой обыкновенными оленями, сайгаками и сохатым; круть чрезвычайная, прямо в ущелье Хаир-Кумина. Вся надежда на верный шаг лошади. Страшно взглянуть на глубину ущелья в то мгновение, когда лошадь колеблется под вами и ищет, где безопаснее ступить, чтоб не оборваться в пропасть. Некоторые из моих товарищей решили лучше идти пешком, нежели вверить свою участь инстинкту животного. Впрочем, спускаться пешком по весьма неровной покатости, оступаясь на каждом шагу, труд необыкновенный. Я предпочел ехать верхом, и на этот раз инстинкт лошади не обманул меня. Мы спускались очень долго; многие падали с лошади, но, к счастью, без большого вреда. В самом ущельи Хаир-Кумина новое затруднение. Река прорезала себе глубокое русло между скалами; с обеих сторон берега чрезвычайно круты, и часто образуют отвесные стены, и потому мы почти непрерывно должны были переезжать через реку, взбираясь то на тот, то на другой берег. Всякий раз такие переезды грозили явной опасностью; лошади с большим трудом могли выдержать бешеное стремление реки, ниспадающей высокими каскадами. Не раньше, как через пять часов езды, ущелье Хаир-Кумина начинает расширяться и превращаться в долину довольно широкую и лесистую. В то же время река, приняв с обеих сторон различные притоки, значительно увеличилась. Проехав еще несколько верст, мы чрезвычайно утомились и расположились ночевать почти против горы Столбухи, при впадении в Хаир-Кумин слева Масляхи, а справа Большой и Малой Громатухи.
