Для этого нужно, чтобы карикатуры были похожие и обязательно смешные.
Наконец кончились уроки. Женя и Олег пошли в пустой класс, где за двумя сдвинутыми столами с бумагой, чернильницами, красками и цветными карандашами заседало четверо ребят — все старше Жени.
— Игорь, вот я привел, — тронул Олег за плечо десятиклассника в очках, который что-то вычеркивал на бумажке.
— Этот самый? — поднял голову Игорь. — Художник? Берите стулья, садитесь.
— Я пойду, — сказал Олег.
— Ну, всего, — ответил Игорь и обратился к Жене, как к старому знакомому: — Материала, знаешь, куча, а не оформлено. Прямо зашиваемся… Ну, значит, сейчас попробуем… Слушай, а ты домой не очень торопишься, может, сейчас что-нибудь сделаешь?
— Конечно!
Жене стало приятно, что этот серьезный, занятый редактор разговаривает с ним, как с нужным для газеты человеком, который может чем-то помочь «зашивающейся редакции».
— Значит, так. Тем много. Пока, если хочешь, возьмешь две. Темы такие. В седьмом «А» Сашка Рыбкин, знаешь, самый длинный, вчера не пошел на первый урок — математику, а вместо того согнал на спортплощадку «первачков» и заставил их с ним в футбол играть…
— Видел! — засмеялся Женя. — Первачки маленькие, а он с ними бегает, кричит на них, дерется, — все равно как курица и воробьи…
— Вот. Это — раз. Во-вторых, некоторые курят. Видел — за углом?..
— Угу. Видел, — опустив глаза, сказал Женя и ощутил в кармане тяжесть своего портсигара.
— Вот список. Самые «активные», так сказать. Их надо получше, посмешнее. Еще сделаем подписи в стихах. Это — вон Юра сочинит, а рисунки твои. Сможешь?
— Постараюсь…
— Делай. Вот карандаши, из альбома рви бумагу, вон, если понадобятся, краски…
Женя выбрал карандаш самый мягкий, самый черный, вырвал лист плотной гладкой бумаги и с бьющимся сердцем провел первую жирную, бархатную линию…
Сначала и рука дрожала и было трудно сосредоточиться, но постепенно смешная сторона обоих происшествий так увлекла Женю, что, забыв обо всем, он рисовал все увереннее и увереннее, иногда задумчиво кусая кончик карандаша, что-то быстро стирая резинкой и беззвучно трясясь от смеха.
На другой день, входя в школу, Женя еще в дверях услышал крики сверху, где в коридоре была вывешена стенная газета, а в ней Женины карикатуры:
— Сюда! Тащи! Пусть поглядит!
На середине лестницы он увидел Сашку Рыбкина, который, весь красный, смущенный, упирался и старался ухватиться за перила, а двое веселых мальчишек тянули его наверх — один за рукав, другой подталкивал сзади:
