— Словно на кладбище, — прошептал Франц.
— Какое же это кладбище? Тут нету покойников! — возразил Густав.
— Зато атмосфера…
— Чего?! — перебил его великан. — Какая еще атмосфера?
— Дух этого места…
— Тут еще и духи, по-твоему, да? Не только покойники? — Густав пронзительно загоготал.
— Да ну тебя! — разозлился Франц.
— Ты чего, а? Обиделся, что ли? — спросил Густав. — Эй, да не обижайся! Я ж пошутил.
— Даже не знаю, кто шутит глупее, — не удержался Ворон, — ты или Герман. Но не волнуйся, Густав, если ты у нас только начинающий специалист по тупому юмору, то Герман в этом деле — настоящий чемпион…
— Зато у меня лицо белого цвета, — заявил Герман, вызывающе поглядев на Старшего охотника.
Ворон рванулся вперед, намереваясь проучить шутника, но Пилигрим удержал его и покачал головой — не стоит сейчас затевать драку.
— Ну погоди же! — Старший охотник скрипел зубами от ярости. — Случай представится, я тебе все кости пересчитаю!
— Жду не дождусь, — откликнулся Герман, — не знал, что ты считать умеешь.
— Только кости, наверное, — хмыкнул Густав и тут же прикрыл рот ладонью, — прости, Ворон, вырвалось.
— Герман, — обратился к охотнику Пилигрим, — я попросил бы тебя соблюдать корректность в разговоре с остальными. Не стоит забывать, что у нас важная миссия. Я могу надеяться на твое благоразумие?
— Можешь, — недовольно буркнул Герман.
Путники выбрались из поезда, спрыгнули на рельсы и двинулись дальше. Франц обернулся — громада метропоезда быстро потерялась во мраке, и Госпитальер подумал, что, родись он в века, предшествующие Последней войне, вполне мог бы ехать в подземке, трястись в этом самом поезде, не думая ни о какой опасности. Вокруг был бы не сумрак, а яркий электрический свет, и тоннель, по которому они сейчас шли, был бы освещен не химфонарями, а лампами. Он дотронулся до лампы, покрытой бурым лишайником, и тут же отдернул руку, по стене пробежала быстрая слепая ящерка.
В глаза ему вдруг ударил яркий свет, и он вскрикнул. Францу показалось, что это древняя лампа внезапно залилась электрическим светом. Он прикрыл глаза ладонью и понял, что свет идет откуда-то со стороны. Госпитальер медленно обернулся. Фигуры его спутников выделялись на фоне яркого прожектора, пылавшего среди темного тоннеля метро, словно солнце, прорвавшееся в пасмурный день из-за плотной пелены черных туч.
«Что это такое? — подумал Франц. — Что это, черт побери?»
— Что вам здесь нужно? — послышался глухой дребезжащий голос.
