железом, чтобы пронзить,
огнем, чтобы сжечь,
серой, чтобы отравить,
тряпьем, чтобы удушить,
порохом, чтобы оглушить,
камнем, чтобы уничтожить,
и деревом, чтобы загнать в землю.
Семь лет я буду ходить голодным перед тем, как расквитаюсь с ним. Таково мое наказание. Но неутолимый голод служит мне и утешением, ибо вселяет в людей головокружительное чувство ужаса.
… Этой ночью ветер носится над землей. Он тревожит и гнет траву, ласкает мою жесткую шерсть. Ветер несет в себе и дарит мне запахи — тяжелый дух разных земель, он слизывает его повсюду, но все же властвует дух перегноя с острым привкусом гниющих листьев. Ветер несется своим путем и поет, словно выполнил свое дело. Тем лучше, он убаюкает и усыпит человека, скрыв в то же время мои прыжки.
* * *
— На прошлой неделе, — стонет Тево, — потери у Тийе… Сегодня ночью у меня… потом поплатятся и другие.
Мужчины переглядываются, а затем через выломанную невероятной силой дверь смотрят на бойню, учиненную хищником в овчарне Тево, укрепленной лучше всех остальных в Сент-Метрен.
Как растекающееся масло в их души просачивается скользкое противное чувство.
— Невероятно, — говорят одни.
— Невозможно, — подхватывают другие.
Однако все вероятно и все возможно, ибо все это перед их глазами.
— Волков десять было, — говорят одни.
— Куда больше, — подхватывают другие.
А старик Лоре по-прежнему наставительно утверждает:
— Так, так… Это оборотень… так, так… Не думаю, что ошибаюсь…
— Послушай, — возражают собравшиеся, — ты же знаешь, в наше время волков-оборотней не бывает, такое случалось в прошлые времена.
Те, кто произносит эти слова, говорят без веры, они предпочли бы слушать, как старик Лоре говорит о десяти волках, а не тянет про своего оборотня.
Так, так, — гнусит Лоре, и голос его скребет по спинам собравшихся. — Это оборотень… говорю вам… Но поди узнай, кто бегает в шкуре оборотня.
Он скребет в затылке. И уверенно кивает головой. И каждый чувствует, как по внутренностям скользит рука, полная колючек.
— Так ли важно, оборотень или простой волк, а то и трехголовое чудище? — Тийе ни во что не верит. Окружающие вздрагивают. — Я поймаю его. Я продырявлю его брюхо свинцом и острыми вилами… даже если мне придется охотиться за ним сотню лет…
Всем хотелось бы усмехнуться, слыша полные гордыни слова Тийе, но губы непослушны от страха.
— Я помогу тебе, — восклицает Тево, потерявший овец и вдруг успокоившийся в преддверии неотвратимой мести.
— Мы пойдем вместе с Тийе, — подбадривает остальных Никола из Ландруэ, — ведь он самый храбрый в округе! Разве не он изгнал проклятого колдуна!..
