— В окно не выглядывали?
— А что там нового? — Он равнодушно пожал плечами. — На этой планете пейзаж настолько стабилен, что впору удавиться.
— Архитектор с дизайнером воздушные замки строят.
— А… Колокольни да часовни… Так и подмывает ради смеха запараллелить голографический блок и возвести на макете парочку минаретов.
Я хмыкнул. Рисовался медиколог своим равнодушием. Был он в курсе всего, что происходит на платформе.
— Вы что — воинствующий атеист?
— Нет. Закоренелый прагматик. Как и все медикологи. Слишком часто приходится копаться в человеческих телах, устраняя божьи недоделки и возвращая людей к жизни, чтобы поверить в существование бессмертной души. В момент смерти дух из тела выходит — запах, смею заверить, весьма мерзопакостный, — но вот отлетающую в райские кущи душу никто не видел. Поэтому мое кредо — живи, пока живется. А что будет после смерти, если будет, начнем выяснять после смерти. Прозит!
Когда он успел налить третью рюмку, я не заметил.
— Кстати, о воздушных замках, — сказал я, не притронувшись к рюмке. — Когда я сегодня увидел голографический макет турбазы, то подумал, что на платформу началось нашествие фантомов. С трудом разобрался, что к чему. А вы вчера были единственным, кто понял, что собой представляет волейбольный мяч.
Теологическое направление разговора я намеренно игнорировал — не для того сюда пришел.
Борацци довольно рассмеялся и откинулся на спинку кресла.
— Вы позволите, я закурю?
— Вы у себя дома, — развел я руками.
Он достал из кармана трубку, вставил пористо-керамический колпачок с табаком, прикурил. Система жизнеобеспечения коттеджа, уловив запах дыма и определив источник, тут же опустила над медикологом вентиляционный раструб. Клубы дыма, в первый момент окутавшие Борацци, начали активно втягиваться в вентиляцию.
— Говорите, я был единственным, кто сразу определил, что волейбольный мяч — это фантом?
Снисходительно прищурившись, Борацци с любопытством смотрел на меня.
— А что, был еще кто-то?
Пыхнув трубкой, Борацци глубоко затянулся, запрокинул голову и выпустил струю дыма в раструб.
— Многие до сих пор считают медикологов обыкновенными врачами, — не ответив на мой вопрос, сказал он. — Это в корне неверно. Врачи лечат заболевания, мы же стараемся предотвратить их. Чтобы по поведению гуманоида, изменению его речи, мимики определить первичные симптомы недомогания, надо быть хорошим ксенопсихологом. Эти профессиональные качества вырабатываются годами и со временем достигают уровня инстинкта. Мне, например, по рефлекторной физиомоторике и почти неуловимому изменению интонации речи сразу становится понятно, почему конкретный человек не желает проходить медицинское тестирование и что пытается скрыть за слабостью вестибулярного аппарата.
