– Маленьким ты умывался, как котенок: кружку держал в правой руке, поливал, а лицом терся о левую ладошку, – проговорила мать, и он вздрогнул от этих слов, потому что вспомнил одновременно это сам.
Пришел со двора отец.
– Сын проснулся. А я все в порядок привожу, собираюсь потихоньку.
– А что ты хочешь перевезти с собой, ну, инструмент, мебель – что еще?
– Все в порядок надо привести. Даже если не все возьмем. Как же уехать? Иначе не простимся.
Тенишев медленно вытирал полотенцем руки и завороженно смотрел на огонь в печке. Сила и спокойствие находились внутри этого замкнутого пространства, мощно и ровно пламя скользило по своду, закруглялось, подгоняя себя снизу. Казалось, внутри печки вдруг обнаружил наконец себя и не скрывается хозяин дома, его жаркое дыхание. Тенишев подумал, что никогда раньше не видел так этот огонь, хоть и смотрел всегда на него подолгу, спокойно было рядом с ним и уютно. Сейчас сама душа этого пламени преобразилась, стала вдруг явной и видимой, она жила сама по себе, уже не таясь, открывая простой секрет своей таинственности, неостановимой силы.
«Ты смотрел на меня много раз, смотрел всегда сквозь меня, и я ждал, что ты начнешь понимать. Пришло время увидеть, я действительно существую, живу, наполняю собой время – и прошлое, и будущее», – слышал Тенишев беззвучные слова.
Он вышел в темные сени, на крыльцо, пошел по застывшему саду. Старые листья яблонь были влажными после ночного тумана. За садом, на пустом огороде, Тенишев оглянулся. На фоне синего утреннего неба ясно выделялась крыша, над трубой не было дыма – поднималась живая, прозрачная полоса света. Как чистая вода, льющаяся вверх.
