– Нет, не получится, – пожал плечами Кот:
– Когда меня взяли в ментовку, он испугался, соскочил из города и затихарился где-то так, что даже его родные не знают, где он сейчас.
– А кто это? Я его знаю? Может, я сам его найду и пообщаюсь на эту тему? – попробовал настоять на своем Марик.
– Нет, ты его не знаешь, и он действительно сейчас соскочил из города, так что извини, но помочь я тебе ничем не могу. Если у тебя все, то я пойду, а то мне по делам еще нужно.
– Ну да, давай иди, – кивнул ему Марик и на прощание, когда Кот уже открыл дверь, добавил:
– Запомни этот день, Котяра, я тебя попросил о помощи, а ты повернулся ко мне задницей. Долг платежом красен. Смотри, когда-нибудь и ты меня о чем-нибудь попросишь, и я поступлю также.
– Да о чем ты, Марик, – удивленно развел руками Кот. – Я бы и рад тебе помочь, но извини, не могу.
Кот вышел из машины и, небрежно засунув руки в карманы брюк, неторопливо пошел в сторону автобусной остановки. «А вот хрен тебе, Марик, – мстительно думал он, – давай-ка теперь сам, без добровольных помощников покрутись, как уж на сковородке. А то, как тебя припекло, так ты, блин, прямо без мыла в задницу влезть норовишь. А потом, когда необходимость отпадет, опять будешь корчить из себя барина, раскидывать веером пальцы и пускать сопли пузырями. Спасибо, знаем мы такие штучки, слава богу, уже ученые».
* * *
На следующий день прибывших в следственный изолятор новичков стали раскидывать по разным камерам. После обязательной беседы с тюремным опером – кумом – свежеиспеченных арестантов, вручив им постельные принадлежности, по одному разводили по назначенным им хатам. Предварительная беседа с опером – это необходимая процедура для того, чтобы заранее выявить возможные источники напряжения между различными заключенными и не допустить перерастания мелких напряжений во что-то серьезное. Начальству в СИЗО отнюдь не нужны чрезвычайные происшествия, в результате которых могут обрушиться карьеры и полететь головы представителей тюремной администрации. Если мелкие происшествия еще можно как-то «замазать», то серьезные случаи могут послужить причиной разбирательства для комиссии «сверху», и что там накопает эта комиссия – одному только богу известно. Поэтому, на этапе комплектации камер арестантов заранее разделяют, избегая помещать «красных» вместе с «черными», новичков вместе с рецидивистами, опущенных рядом с «честными арестантами». Также, в тюремных изоляторах всегда стремятся развести по разным камерам подельников, чтобы у тех не было возможности договориться о согласованных показаниях на допросах у следователя. Вполне естественно, что кроме выяснения общих сведений о вновь прибывшем, во время таких вот задушевных бесед опера вербуют себе информаторов, используя любую зацепку и малейший повод, чтобы надавить на арестанта. Информаторы или, как их называют, «кумовские», используются как для выведывания у других заключенных необходимых следствию сведений о совершенных на воле преступлениях, так и для контроля обстановки в камерах и в целом по СИЗО. В отдельных случаях, по особому заказу, отмороженные «кумовские» могут также использоваться для оказания физического и морального давления на несговорчивых арестантов. Как правило, это происходит в так называемых «пресс-хатах», в которых отдельно от остальной массы арестантов содержатся спаянные бригады физически крепких заключенных, обязанных куму «выше крыши». Обычные заключенные люто ненавидят обитателей таких «пресс-хат», и те платят им той же монетой, прекрасно понимая, что обратной дороги для них нет. Если они пересекутся где-нибудь на пересылках или на «черной зоне», то информация о беспределе, творимом в пресс-хатах, станет всеобщим достоянием, и тогда месть зеков будет неизбежной и очень страшной. Поэтому, всецело зависящие от кума беспредельщики стараются либо отсидеть весь срок в самом изоляторе, либо по протекции кума попасть на «красную зону», где они будут в относительной безопасности. С другой стороны, и сами опера, организующие подобные способы давления на заключенных, зачастую попадают в определенную зависимость от подшефного им контингента. Происходит это, как правило, тогда, когда они превращают свою работу в предприятие по выколачиванию дензнаков из обеспеченных арестантов. В этом случае отморозки из «пресс хаты» и прикрывающие их опера становятся кем-то вроде подельников в преступном бизнесе. К счастью, подобные заведения – явление не очень частое, и для абсолютного большинства арестантов вероятность попасть туда довольно мала. Туда попадают либо особо упертые фигуранты по значимым делам, показания с которых нужно получить любым путем, либо богатенькие «Буратины», с которых нечистые на руку опера хотят вытрясти побольше денег в обмен на безопасность и перевод в «приличную хату».
