* * *
Егор, держа свернутый матрац в одной руке и сумку с вещами в другой, переступил порог новой камеры. Это был обычный «тройник» – небольшая четырехместная камера с двумя двухярусными шконарями. По планировке она была точной копией той, в которой он сидел до попадания в общую хату. В камере уже находились трое арестантов. На нижней шконке, в дальнем углу, сидел высокий жилистый мужчина на вид лет тридцати или немного постарше, одетый в фирменный адидасовский спортивный костюм. Привалившись спиной к стене, он сосредоточенно полировал ногти запрещенной в тюрьме металической пилкой. Его немного вытянутое, начисто выбритое лицо с резкими, как будто вырезанными из камня, волевыми чертами, отличалось какой-то особой аристократической бледностью, и в сочетании с царственной манерой держаться, выдавало в нем человека весьма незаурядного. Рядом с ним сидел забавный, голый по пояс толстячок в черных джинсах, сразу уставившийся на Егора своими по-жабьи выпуклыми глазами. При виде новичка на его круглом веснушчатом лице мгновенно заиграла озорная улыбка. На противоположной шконке, сладко посапывая носом, спал молодой худощавый парнишка, одетый в черную рубашку и черные же брюки. В глаза Егору сразу бросились синие перстни, вытатуированные на его пальцах.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался Егор, остановившись около двери.
– Меня вот к вам определили, где здесь можно расположиться?
– Здорово, парниша, – упругим колобком подскочил со своего места толстячок.
– Так ты чо, еще не в курсе? Лично для тебя же щас сюда дубовый спальный гарнитур закатят. Тут надысь кум забегал, говорит – братва, вы тут сидите типа как барбосы и не знаете, что к вам такое счастье привалило…
Толстячок на миг оглянулся на мужчину, невозмутимо полировавшего свои ногти, и, уловив легкую ухмылку, спрятавшуюся у того в уголках губ, вдохновенно продолжил:
– Тебя как звать-то?
– Егор… – уже поняв, что его разводят, но еще не зная, как к этому относиться, Егор немного напрягся.
– Во, точно, так он и сказал, – радостно закивал головой толстячок,
– Сейчас, говорит, к вам в хату заедет сам Егор, забыл как по батюшке… Ну да ладно, так что готовьтесь, говорит, к приезду этого дорогого гостюшки. А мы вам сюда сейчас и мебель итальянскую завезем, и баб приведем, и водки доставим. В общем, говорит, будет теперь у вас не жизнь, а малина и все благодаря Егору Батьковичу. Так вот после этого, мы с самого утра все сидим и ждем тебя, дорогой ты наш человек. Все очи уж проглядели, а ты все не идешь и не идешь…
