– Ну все братан, бывай, я завтра выхожу на волю, хватит уже мне тут как на курорте париться, дела не ждут. Я все, что мог, для тебя сделал, теперь твоя дальнейшая судьба зависит только от тебя, – после короткого обмена приветствиями и нескольких общих фраз сказал Антон
– Спасибо, Антон, я очень ценю твое участие в моей судьбе, – начал было Егор.
– Да ладно пустое, чего уж там, – останавливая поток благодарностей, махнул рукой Антон. – Ты как на зону попадешь, сразу себя поставь нормально. Там тебе заново придется доказывать всем, чего ты стоишь.
– Ничего, справлюсь.
– Да я и не сомневаюсь. На суде тебе много дать не должны, статья у тебя не тяжелая. Поэтому, я тебе дам один адресок, ты потом так выйдешь, забеги туда, я тебе неплохое занятие найду. Мне в бригаде такие, как ты, пацаны нужны.
– Не хочу тебя обманывать, Антон, – отрицательно покачал головой Егор, – я с криминальной темой решил завязать. Выйду на волю и буду строить свою жизнь совершенно по-другому.
– Да ты не торопись, – Антон хитро усмехнулся и, качнув головой вправо-влево, громко хрустнул шейными позвонками, – время подумать у тебя еще будет. Со своей старой бригадой ты разошелся, ведь так? И разошелся ты с ними не очень хорошо, а проще говоря, они тебя развели, подставили как последнего лоха и кинули ментам не съедение.
Егор только молча кивнул – против очевидного не попрешь.
– Ну вот, по всем понятиям, когда ты вернешься обратно, ты должен будешь с них спросить за такой гадский кидок. Правота здесь на твоей стороне, и любой разбор с авторитетным человеком это подтвердит. Но в нынешнее время один в поле не воин, и какой бы ты там не был крутой каратист, в войне против толпы ты не выстоишь. А я тебе предлагаю стать членом моей бригады, и тогда мы вместе выпотрошим твоих бывших дружков так, что они и пикнуть не посмеют. В этом городе все знают, чего стоит моя бригада. Так что ты сейчас ничего не говори, а там дальше видно будет…
Егор с глухой тоской смотрел на медленно подкатывающийся к ним грязно-зеленый вагон с забранными решетками окнами и думал о Лине. Как, все-таки, несправедливо устроена жизнь. Он так рвался к любимой девушке и вот, почти уже на финише, его грубо остановили и окунули с головой в болото, из которого пока нет выхода. Где сейчас Лина, и что она о нем думает? Ждет ли его, или уже потеряла всякую надежду на встречу, считая его предателем и балаболом, решившем по-тихому соскочить. Эх, была бы его воля, он бы птицей полетел к любимой девушке, чтобы вымолить у нее прощение, держа в своих ладонях ее бесконечно милое лицо…
