Ее пышные черные волосы были, по обыкновению, стянуты в тугой пучок, а на плечи она набросила шарф из какой-то тонкой ткани, чтобы не забрызгаться. Эсме устроилась параллельно потолку и поставила поднос себе на живот. Выбрала кисточку, окунула ее в воду, нашла на палитре густую черную гуашь, которой она всегда рисовала контуры бабочек. Добившись нужной консистенции краски, она приступила к работе.
Все это время Реймонд молчал. Эсме старательно рисовала. Он ждал.
Наконец Эсме сказала:
— Я не знаю.
Реймонд молчал и ждал.
— Всю мою жизнь… — сказала Эсме, твердой рукой обводя тонкой кистью контур бабочки.
Только тогда, когда она добилась удовлетворительного результата, она опустила голову и посмотрела на сидящего за столом отца.
— Ведь ты понимаешь?
— Гм, — отозвался Реймонд.
— Я не думаю… — начала Эсме, не договорила, нахмурилась и поправила себя: — Я не думала, что у меня будет такое чувство, когда он умрет.
Реймонд запрокинул голову и посмотрел на дочь.
— Какое чувство? — спросил он.
— Никакое, — сказала Эсме.
Реймонд терпеливо ждал.
Эсме опустила первую кисточку в воду и выбрала другую. Сдвинув брови, она начала густо накладывать краску внутри контуров бабочки.
— Может быть, все это время мы ошибались, считая, будто Скорджа нельзя убить, — сказала она. — Возможно, Чарли и правда настолько силен. То есть… Скордж ведь действительно погиб — по крайней мере, все выглядело именно так. Я видела, как он умирает, я слышала, как он вопил. Но я… — Она вздохнула и покачала головой. — Я должна была что-то почувствовать. Не то чтобы… радость или еще что-то в этом роде. Знаю, ничего такого я не ожидала. Но хоть что-то я должна была почувствовать, правда?
Она опять опустила голову и посмотрела на отца.
— Гм, — снова отозвался он.
Эсме вернулась взглядом к бабочке и ошеломленно заморгала. На месте ее рисунка красовалась большая темная клякса в форме бабочки, и сквозь краску совершенно не просвечивала побелка. То, что она собиралась сказать отцу, распирало ее грудь, рвалось наружу. Эсме сдалась, отвела взгляд от своего странно преобразившегося рисунка и снова посмотрела на Реймонда.
— Я просто не могу поверить, что он мертв, — сказала она и стала ждать.
Наконец Реймонд поднял голову и посмотрел на нее.
— Это должно было происходить не так, — добавила Эсме.
— Да, — согласился Реймонд. — Мне тоже не верится.
— По-моему, тебе стоит разыскать Феликса, — сказала Эсме.
— Угу, — кивнул Реймонд. — Думаю, ты права.
