— Кто это?!
В ответ один из стражников выставил на пол шкатулку:
— Он рассыпал в Кузнечной слободе это.
Саент оказался быстрее, подхватил шкатулку очажными щипцами и швырнул в огонь.
— Крикните сменщиков и — в баню! Ни с кем не говорить, ни до чего не дотрагиваться; одежду и латы в огонь.
— А как…
Саент зашипел так, что испуганный латник отскочил.
— Лонк, огня! — Хель тоже догадалась, в чем дело. — Прокали пол по их следу и отправь лекарок в предместье. И десяток воинов. Пусть запечатают колодцы. Кто ты?!
Человек сплюнул кровавый сгусток.
— Храмовник, — пробормотал Саент. — Слуга Щита. Так вот откуда у морны ноги растут. Что скажешь?
Служитель Предка молчал.
— Тебя будут пытать.
— Пусть.
— Ты знаешь, как остановить заразу.
— Мне все равно.
— Да-а… — протянула Хель. — Вы искусны в предохранении от болезней. Саент, воинов в Храм. Не выпускать никого.
Храмовник вдруг вскочил, метнулся к Хели и схватил ее за руки.
— Будь проклята, ведьма! Тень Щита на тебе!
Хель с усилием стряхнула его руки. На храмовника медведем воссел вернувшийся Лонк. Тот брызгал слюной, бился:
— Я сдохну, но утащу тебя с собой!! Тебя, ведьма! И тебя! Всех! Как я вас ненавижу…
Саент пнул носком сапога бездыханное тело:
— В обмороке… Раздевайся, Хозяйка. Все в огонь.
Кинул на каменный пол в середине покоя все дрова. Недовольный. прибавил, разбив о край стола, несколько стульев, швырнул в общую кучу груду бумаг, поджег от очага. И вместе с Хелью и Лонком вошел в огненное кольцо.
Храмовник от жара очнулся, стал извиваться и стонать, Саент оглушил его снова.
Хель прибила ладонями затлевшие волосы и даже не почувствовала боли. Горький дым раздирал горло и наворачивал слезы на глаза. Огонь прыгал в опасной близости от тел.
Саент сильно сжал ее руку:
— Девонька, терпи…
Хель сидела, накрывшись чистой рубашкой, у стола. Груду головешек с середины комнаты убрали, и о ней напоминали только едкий запах и черное пятно копоти да слезящиеся глаза. Несколько ожогов смазали маслом и перевязали.
— Даст Милосердная, обойдется. Тебе бы в постель, Хозяйка.
Хель дернула плечом.
— К тебе шествие.
— Смеешься…
— За разбой, учиненный в Храме.
Хель подскочила.
Саент ухмыльнулся.
— Я их затолкал в отстойник. По нарушению указа о сборищах. О храмовниках дознание ведется.
— Если что — сразу ко мне. И глашатаев на все перекрестки. Пусть не рядятся невинными.
— Сделано.
Саент посмотрел на нее с любовью. Всю бы кровь отдал по капле, чтобы с девочкой не случилось худого. И так сколько пережила… Ну, время покажет.
