Последнее слово за мной | страница 71



Легонько постучав в дверь, миссис Микс вошла в спальню Лидии с комплектом свежего белья. Кровать была застелена шелком холодного голубого оттенка — голубое покрывало, простыни и наволочки. По мнению миссис Микс, постель весьма напоминала внутреннюю отделку гроба.

Лидия сидела у окна в одной ночнушке. Каждый день миссис Микс находила ее в той же позе — она глядела в окно, безжизненная, как забытая на стуле фарфоровая кукла.

Сдернув с постели грязное белье, миссис Микс скатала его в комок и завязала углы наподобие огромной сумки-узелка. Потом в воздух с хлопком взлетела расправляемая чистая простыня. В комнате на мгновение запахло утренней свежестью. Лидия не обратила на это никакого внимания.

— А помните того парнишку, который заглядывал сюда и чинил то да сё? — будничным тоном спросила домработница, загибая уголок простыни и подсовывая его под матрас. — Буна Диксона?

Лидия сохраняла абсолютную неподвижность, миссис Микс даже засомневалась, дышит ли она.

— Видный такой парень, — продолжала миссис Микс, обходя вокруг кровати. — Черноволосый, черноглазый.

Голова Лидии едва заметно повернулась в сторону домработницы.

— Ходят слухи, что его доставили в военный госпиталь в Нэшвиле, — женщина взбила подушку и разгладила наволочку. — Вроде его сильно ранили, но говорят, оклемается.

Постелив покрывало, миссис Микс сгребла грязное белье и направилась к дверям.

— Миссис Микс…

Домработница остановилась.

— Спасибо вам, — прошептала Лидия.

Кивнув, миссис Микс вышла и плотно притворила за собой дверь.

*

Лужайка перед госпиталем ветеранов была заполнена раненными и покалеченными солдатами, похожими на надоевшие детям сломанные игрушки. Одни ковыляли на костылях, других возили на креслах-каталках медсестры в белоснежной накрахмаленной униформе. Третьи сидели на лавочках под сенью деревьев, раскачиваясь вперед-назад и что-то бормоча себе под нос. Четвертые просто пялились в никуда.

— Так вы выходите? — спросил у Лидии таксист, поглядывая на нее в зеркало заднего вида.

Лидия поглядела на заполонивших лужайку калек. Потом перевела взгляд на свои затянутые в перчатки руки, аккуратно сложенные на коленях, и медленно покачала головой.

Глава 24

Когда незаконнорожденной дочери Анджелы сровнялось восемь, до девочки дошло, что у большинства детей есть сразу и мать, и отец. Она решила расспросить об этом свою двоюродную бабушку. Взяв Дикси за руку, Шарлотта отвела ее на кладбище и ткнула пальцем в один из памятников: