— Найдутся, — сказал я, полагая, что нужные связи у тебя в кармане, когда там сто тысяч долларов.
— Возможно, тебе еще легче найти своего друга, если ты сам детектив или что-нибудь вроде этого.
— Что-то вроде, — уклончиво пробормотал я.
— В конечном счете все дороги ведут к нам, в Вашингтон. Здесь театральный форум нашей жизни. На представлениях все, за исключением избранных, стоят. Самые лучшие места заполнены актерами.
— И ты тоже актриса?
— Я на беспроигрышной роли. Получаю восторженные отзывы из лучших постелей города. Тебя это шокирует?
— Немного.
— И откуда только берутся такие невинные простаки? — Она потрепала меня по щеке. — И все же должна сделать тебе комплимент. Твое исполнение было почти самое лучшее. Даже не хуже, чем у некоего сенатора из западного штата, чье имя я не стану называть. До тебя он считался лучшим, но беднягу прокатили на последних выборах, что очень на него подействовало, и он скис.
— А я и не подозревал, что участвую в представлении.
— Ты же приехал в Вашингтон, а тут каждому надо выкладываться и делать вид, что доволен своей ролью.
— И тебе также?
— Не дурачься, милый. И мне, конечно. Неужели ты думаешь, что если я хоть еще сто лет проторчу в своем министерстве, то это будет иметь какое-либо значение для тебя, для «Дженерал моторс», для Объединенных Наций или для чьей-нибудь любимой собачки? Я лишь участвую в общей игре и забавляюсь, подобно остальным, потому что этот город — лучшее место для таких забавников, как мы. Единственное, в чем я действительно убеждена, так это в том, что Америка превратилась бы в величайшую страну в мире, если бы всем в Вашингтоне, от президента до швейцара в департаменте, позволили исполнять свои обязанности лишь две недели в году.
Я допил виски, меня неудержимо клонило ко сну, и я с большим трудом подавлял подступающую зевоту.
— О, — воскликнула она, — я наскучила тебе.
— Нисколько, — вежливо сказал я. — А ты не устала?
— Право, нет. — Она сбросила с себя халат и легла рядом со мной. — Секс бодрит меня. Но мне рано вставать, а на службе надо выглядеть свежей. — Прижавшись ко мне, она поцеловала мое ухо. — И, конечно, позвони мне, когда вернешься.
Проснулся я около десяти часов утра, один-одинешенек в постели. Сквозь задернутые занавески пробивались лучи солнца, утро было прекрасное. На туалетном столике лежала записка.
«Дорогой гость, я ушла на работу. Ты спал, как ангелочек, и у меня не хватило духу разбудить тебя. Счастлива была узреть такое наглядное свидетельство чистоты и безгрешности в нашем порочном мире. Бритва и крем в аптечке, стакан апельсинового сока в холодильнике, кофейник на плите. Хорошего исполнителя надо вознаграждать. Надеюсь, тебе удастся найти своего друга. Э.К.»
