«Господи! Какой ужас! За ТАКУЮ оплошность столь жестокое наказание. Что же будет с нами? Господи… По-моему мы пришли. Точно!»
— Эй, Фатима! Принимай новеньких сучек! Ха! Ха! Ха! Они уже дрожат от нетерпения, хотят познакомиться с настоящими мужчинами…
— Довольно языком молоть, Саид. Ступай себе, а я девочками займусь. Хм! Хорошенькие! Ишь, сосочки напряглись-то как! Господин будет доволен. Ну, пойдемте, надо вас подготовить! Что, не понимаете? Англичанки? А по-французски можете? Вот и ладненько!
Говорившая, тучная женщина, была смотрительницей гарема Бен Юсуфа. Звали ее Фатима. В принципе, она была незлой женщиной, и даже немного жалела рабынь что, однако, не мешало ей прекрасно справляться со своими обязанностями. Вот и сейчас она развязала девушкам руки, сняла ошейники. Затем подозвала двух негритянок, и что-то сказала им гортанным голосом. Те мгновенно испарились.
Поддерживая Элен и Эмили за руки, Фатима провела их в банное помещение — хаммам. Здесь уже парили две огромные ванны, куда сестер благополучно и погрузили. Вода оказалась неожиданно горячей и доходила чуть выше талии, но уже через минуту Элен в блаженной истоме закрыла глаза. По ее ногам пошло тепло, согревая ее озябшее тело. Было так хорошо, что не хотелось, чтобы это кончалось. Что-то коснулось ее. Открыв глаза, она увидела юную негритянку, которая сидела рядом и аккуратно намыливала ее груди, мягко касаясь израненных сосков нежными пальчиками. Увидев, что Элен открыла глаза, та скорчила довольную рожицу, и тихо рассмеялась. Затем, взяв ковшик, стала поливать ее плечи водой.
После купания сестер высушили мягкими полотенцами, и сытно накормили. Затем Фатима отвела их в маленькую спальню, уложила на кровати и, накрыв пушистым одеялом, тихо удалилась. Глаза Элен и Эмили слипались, так что буквально через минуту обе девушки спали крепким сном.
Разбудили их ближе к вечеру. Фатима с помощницами тщательно расчесали волосы, одели ошейники. Запястья заведенных назад рук охватили широкие кожаные браслеты с хитроумными замками, соединенные короткой цепочкой.
За всеми этими приготовлениями наблюдал чернобородый человек, к которому Фатима относилась с подобострастием. Ощупав груди, бедра и ягодицы девушек он буркнул:
— Этой, — показав на Элен, — кольцо в рот. Дюже он аппетитный! Хе! Хе! Хе!
— А этой, господин?
— Черненькую? Оставь, как есть!
Угодливо кивнув головой, Фатима взяла из шкатулки массивное стальное кольцо с прикрепленными к нему кожаными ремнями и повернулась к Элен:
