Паника на флоте страшнее пожара в трюмах. Командир крейсера отвечал за людей и не мог рисковать. Самым разумным было покинуть берега Забирии и уйти в нейтральные воды. Что он и сделал, как здравомыслящий человек и опытный моряк. Никто не знал, что трое русских граждан остались на берегу, а о магнитных минах и предположить не могли.
5 часов 15 минут
Таня очнулась и открыла глаза. Все вокруг расплывалось в тумане. Ощущение тепла на щеке показалось ей очень приятным и необычным. Она подняла руку и нащупала широкую мягкую ладонь, поддерживавшую ее голову. Туман постепенно рассеивался. Темное пятно начало приобретать отчетливые очертания, и девушка увидела сначала лицо, а потом синие глаза. Они смотрели на нее с неба. Какой дивный сон!
— Ты цела?
Голос пронзил ее мозг, она вздрогнула и окончательно пришла в себя.
Таня лежала на соломенной подстилке, а ее голова покоилась на коленях у Гены. Он сидел на земле, прислонившись к белой стене. Стена слева, стена справа… Они находились в каком-то курятнике без крыши. Закуток в пять-шесть квадратных метров, окруженный со всех сторон белым известняком в три метра высотой, с соломенным полом и единственной дверью. Солнце еще только всходило.
— Где мы? — тихо спросила девушка.
— Очевидно, в плену у повстанцев, — спокойно ответил Гена.
Она приподнялась и увидела еще одного матроса. Это был Дейкин.
— А где же все остальные?
— Нас схватили, когда началась паника. Я не знаю, сколько человек попали в заложники, но почти все переправились на крейсер. Корабль уже далеко.
— И что с нами будут делать?
— Трудно сказать. Но вряд ли мы в скором времени выберемся отсюда.
— Нас бросили?
— Этого не может быть. Просто не сразу заметили наше отсутствие. Беженцев, переправленных на корабль, огромное количество. Дисциплине гражданские люди не обучены. Если на борт взяли бы отару овец и раскидали по отсекам, и то было бы проще посчитать — по головам. А тут гомо сапиенс. Попробуй враз управиться с перепуганной толпой! Мне жаль нашего командира.
— А нас тебе не жаль? — Таня встала и уперлась маленькими кулачками в бока.
Гнев был ей к лицу. Теперь, сидя на полу, он видел ее в полный рост. Надо же, как природа постаралась. Девушка была не только красива, но и изящна. Глаз не оторвешь.
— Ну и что ты улыбаешься, Геночка?
— Я любуюсь тобой.
— Серьезно? Ты обещал, что мы сойдем на берег любимой Родины, и ты с охапкой роз, стоя на коленях, сделаешь мне предложение…
— Предложение я готов сделать и сейчас и встать на колени тоже. А Юрка нас обвенчает. Правда, церковных обрядов он не знает, но вперемешку с матерным и морским жаргоном сумеет пожелать нам счастья и долгих лет жизни.
