Она бросила трубку и торопливо накинула пальто.
– Ничего! Посмотрим, как ты теперь запоешь! – мстительно шипела она, выбегая на улицу.
Глаша неслась к дому Мики. Раньше, когда она приходила сюда убираться, дорога всегда казалась такой длинной, а сейчас Глаша и не заметила, как оказалась перед знакомой дверью. Пальцы сами с силой нажали на звонок, и не было даже тени испуга или нерешительности, только сердце глухо ухало где-то в горле.
– Ну совсем уже! – открыл ей двери всклокоченный бирюк. Он, похоже, спал, и что у него делается под носом, вовсе не ведал. – Совесть-то пропила, что ли?
– Не пью я, сколько раз говорить! – рыкнула на него Глаша и, уверенно отодвинув рукой хозяина, вошла в прихожую.
Она пробежалась по квартире – в душе еще теплилась крохотная надежда: а вдруг Мика здесь?
– Ты чего?! Озверела? Чего шаришься по комнатам-то? – округлил глаза бирюк… ой, да как же его звать?!
– Ты что, спишь все? – нетерпеливо топнула ногой Глаша. – А жена где?
– Не твое дело! – огрызнулся Вадим… о, точно, Вадим Гордеевич. – Иди давай отсюда, мне вставать рано.
На последние слова этого заспанного мужика Глаша не обратила никакого внимания. Она плюхнулась на диван, склонила голову и четко произнесла:
– Тебя твоя красавица бросила, ясно? Она, конечно, сюда еще вернется, так что… ты бы приструнил ее!
– С чего это вы взяли, что бросила? – надменно хмыкнул Вадим. – Она у меня всегда по ночным клубам носится. Утром вернется. А вы-то что так взволновались?! Ночью придрали? Вам-то что?! Или о моем покое печетесь?
– О своем я пекусь, глупое ты создание, – вздохнула Глаша. – Ладно бы она просто от тебя ушла, это неудивительно, но ведь она с моим мужем унеслась!
– Что, ваш муж все же узнал про вашу древнейшую профессию?
– Моя профессия – библиотекарь! Я на Никитина работаю, понятно? А в свободное от работы время в театр хожу, занимаюсь там! И еще пьесу написала! А Рудик… муж мой, он пьесу хотел ставить, но только ему надо было, чтобы я потренировалась. Порепетировала. Научилась перевоплощаться. Вот я и… то гулящей женщиной прикидывалась, то нищенкой, то домработницей у вас тут! Неужели неясно было, что это только игра!
– Нет… я, конечно, подозревал, что проститутка из вас, как из коня кобыла, но чтобы на такие унижения идти! В проститутки, в нищенки! Какой ужас-то! И как только бабы не унижаются! А потом еще удивляются, отчего это их мужики бросают? Еще и носятся за ними! И как только не стыдно!
