Забыв о еде и вообще обо всем на свете, Шухеровская, моментально перевоплотившись в телохранителя, одним прыжком оказалась рядом с Розалией.
Наталья вскочила от жуткого визга и отборного мата. Выбежав в коридор, она услышала доносившуюся с первого этажа возню и гул Гликерии Модестовны.
Борьба проходила на кухне. Натка щелкнула выключателем и отскочила в сторону.
Гликерия заламывала руку лежащей на животе незнакомке и громко вопила:
– Наташка, я же говорила, что жизни Розалии Станиславовны угрожает опасность. Вы с Каткой мне не верили. Теперь смотри. Поймала с поличным злоумышленника. В дом к вам пробралась. Сволочь! С оружием!
«Сволочь», она же «злоумышленник», подняла лицо и заголосила:
– Чтоб тебя разорвало, гадина! Ты на кого руку подняла? Пусти меня!
Натка выбежала вон. В гостиной она столкнулась с перепуганной Катариной.
– Кто кричит?
– Ой, Ката, Гликерия Модестовна грабителя поймала.
– Где?!
– На кухне.
– Что?
– Иди сама посмотри, лежит там, матерится, а рожа страшная. Уф! Я милицию вызову.
Схватив Натку за руку, Ката влетела на кухню и похолодела. Гликерия Модестовна практически сидела на Розалии.
– Вот она, голубушка, – с чувством проговорила Наталья.
– Ката, скажи этой кретинке, чтобы немедленно меня отпустила.
Натка насторожилась.
– Знакомый голос.
– Гликерия Модестовна, что вы делаете?
– Грабителя обезвреживаю.
– Это не грабитель. Это Розалия Станиславовна!
– Не гони пургу! Что ж я, мордуленцию нашей Розалии Станиславовны не отличу от рожи этой уродины!
– У кого мордуленция? У кого рожа? У меня?! Ну все, ты только что подписала себе смертный приговор!
Катарина попыталась высвободить свекровь, но Шухеровская гаркнула:
– Не лезь! Зашибу!
– Это Розалия!
– Нет.
– Да!
– Уйди, сказала.
– Это она!
– Не она! Харя неидентична.
– Но это ее харя!
– Ката, стерва, следи за словами! – хрипела Розалия.
Поняв, что не признала в незнакомке в пижаме Розалию Станиславовну, Натка бросилась в спальню к свекрови.
Притащив огненно-рыжий парик, она надела его на голову Розалии и возвестила:
– Ну, а теперь похожа?
Гликерия Модестовна присмотрелась.
– Опочки! Чуток походить стала.
– Я вас всех сейчас на куски порву! Слезь с меня, груда металлолома! Принять меня за грабителя – абсурд!
– А пистолет?
– Протри зенки, уродина! Это фонарик!
Шухеровская растерялась.
– Так это… Лицо… Оно ж совсем чужое.
– Дебилка!
– А что с лицом? – недоумевала Гликерия.
Ката обняла свекровь за плечи.
– Ничего особенного, просто Розалия Станиславовна сейчас без грима.
