Розалия разинула рот.
– Баба-телохранитель?
– Сейчас очень модно брать в охрану женщин. Поверьте мне на слово. А Гликерия – это не просто телохранитель, она супер.
– Гликерия? Древнее имечко. Ей самой-то сколько лет?
– Сорок пять.
Розалия покосилась на невестку.
– А что, мне нравится. Женщина-телохранитель. Оригинально.
– Более того, – продолжал Павел, – Гликерия целиком и полностью отвечает всем вашим требованиям. Один только рост чего стоит. Под метр восемьдесят вымахала.
– Пиши ее координаты, сегодня же с ней свяжусь.
Павел замялся.
– Есть один нюансик. Гликерии лучше не звонить, а нанести визит непосредственно домой.
– Почему?
– Она последнее время чуточку не в форме. Нет, нет, сноровку она не растеряла, напротив, любому мужику фору даст, просто уже год, как Гликерия не работает. Короче… Хм… Да вы сами все увидите. Поезжайте к ней. И не забудьте сказать, что вас прислал Павел.
Накорябав на клочке бумаги домашний адрес Гликерии, коротышка убежал восвояси.
Розалия взяла листок и прочитала:
– Гликерия Модестовна Шухеровская. Н-да, мне уже страшно. Как считаешь, стоит к ней тащиться или плюнуть?
Ката пожала плечами.
– Решать вам, мое мнение вы уже слышали. Лично я…
– Хватит пищать! Едем! Будь что будет.
Гликерия Модестовна проживала в Северном округе столицы в блочном доме на пятом этаже.
Оказавшись в темном подъезде, Розалия наткнулась на ведро с краской.
– Какая сволочь краску на дороге оставила?
– Я, – послышался сиплый голос.
– Кто это сказал?
– Я.
– Кто я?
– Михалыч. – На лестнице появился тщедушный дядечка в перепачканной краской спецовке. – Ремонт в подъезде, вы, бабоньки, осторожней тут. Не замарайтесь.
Катка сделала два шага вперед и, споткнувшись о банку, рухнула на пол.
– Ну я же предупреждал, – забормотал Михалыч.
– Почему у вас так темно и зачем вы повсюду расставили банки и ведра?
– Так ремонт у нас.
– Ремонт, – передразнила Ката, растирая колено.
Розалия едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос.
– Вам смешно? Может, поделитесь, что именно вас так развеселило?
– Прости, детка, но ты так забавно шмякнулась. Прям как… – закончить свекровь не успела.
Сработал закон бумеранга. На второй ступеньке Розалия Станиславовна оступилась и приземлилась на то самое место, где минуту назад растянулась невестка.
Михалыч почесал небритую щеку.
– А вы, бабоньки, случаем, не подшофе, а? Чегой-то вас ноги не держат?
– Я тебя сейчас в асфальт закатаю! Где у вас тут ДЭЗ? Я напишу жалобу! Ремонтники, мать вашу! Понаставили. Ката, прекрати ржать.
