– Да, зачем нам одна горькая правда?! Ее заместо водки али самогона не выпьешь!..
– Никто вам не поверит, – с горечью в голосе сказал я глазам без тела, – никто, понимаете или нет?! Лучше идите отсюда, а то видите, скоро стрельба будет из маузеров! Зачем им таким правда, демократия, зачем что-то знать, ее ведь вместо самогона не выпьешь! Не верят они демократии, только болтовня о ней везде… И в мое время тоже демократию вроде и хотят, но ее ведь нет… Во всяком случае многие, как и я, надеются только на приход демократии в страну, но что-то долго она идет к нам… Одни только постоянные разговоры о демократии, одни только воспоминания о ней, когда говорят о разных западных странах!
– Вот поэтому один призрак демократии и ходит по нашей стране, – ответили тихо и устало глаза без тела, – вот поэтому и одни глаза остались, а тело нет…
Я согласно кивнул и произнес тихо:
– Демократия у нас словно айсберг, которого никогда никто не видел целиком…
После этого глаза без тела исчезли так же неожиданно, как и появились.
– Вот и исчезли глаза без тела… – вздыхая, известил всех я.
– Как нет? – удивился Яков Самуилович, озираясь.
– Где? Где? – начали кричать оба в кожаных фуражках, паля из маузеров.
Воспользовавшись общей суматохой, я поспешил отбежать от коммунистов и проникнуть в следующий вагон.
Пойми, мой дорогой читатель, что я с опаской входил в новый вагон. Что я пережил за эти часы и минуты, кого я увидел, от кого бегал по вагонам, читатель сам прекрасно знает и мне сочувствует, как я думаю и надеюсь…
Конечно, некий читатель, который верит только разным телеанонсам, новостному официозу или различным горе – аллилуйщикам, получающим за свою непопулярную в народе работу зарплату, не станет читать мое правдивое повествование, а я от этого не буду рыдать, уж поверьте… Мне достаточно того критичного, умного и демократичного читателя, который не забыл такие забытые ныне слова, как «права человека», «свобода», «совесть», «демократия», я пишу для такого умного и благодарного читателя-интеллектуала! Это так, между прочим, для моего будущего биографа…
Войдя в вагон, я увидел стоящих у окна двух незнакомцев, тихо говорящих между собой.
Одеты они были примерно одинаково: в строгого покроя костюмы, белые рубашки с черными галстуками, а на головах их были надеты черные шляпы. В руках у обоих незнакомцев были трости.
Один из них курил трубку, весьма снисходительно смотря на своего собеседника.
