Княгиня стояла, нерешительно оглядывая убогое жильё. Низенькая дверь — не дверь, прямо лисий лаз — выбита, на обычной в таких крестьянских домах войлочной петле висит обломок неструганной корявой доски. На земляном полу и того хуже, какие-то черепки, щепки, тряпки неопределённого цвета. Вместо печи — яма в полу. На низкой балке — рукой достать можно! — прокопчённой соломенной крыши висят какие-то верёвки, на стенах развешаны там и сям пучки трав. Да уж, не княжий терем…
— Не можно туда, госпожа моя. Здесь мы, почитай, невидимы. Изба в землю зарыта выше крыши, да по балке можно отойти куда хошь, хоть вправо, хоть влево. А на юру в случае чего и деться некуда.
— Здесь колдунья жила, Вышатич — княгиня зябко передёрнулась — вон, смотри, травы да обереги колдовские…
Да, верно. Ратибор уже и сам понял, что они очутились в логове местной деревенской колдуньи. Но что это меняло? Одна неглубокая балка, уходящая обеими концами в гущу леса, перевешивала всё прочее.
Ратибор быстро натаскал хвороста, которого во дворе была навалена целая куча. Видимо, колдунье было не под силу валить лес, и не могла она позволить себе купить крепкие смолистые поленья. Так что пробавлялась сбором сушняка, благо лес — вот он.
Покончив с устройством очага, витязь спустился в балку, где из земли бил незамерзающий родничок. Зачерпнул воды из маленького оконца, заросшего инеем, как боярин шубой — только глаза и видать.
Он уже поднялся к хате, мимоходом проведав коней — хлева или там сарая у колдуньи не было, и коней они привязали к завалинке, прямо за стеной землянки, со стороны балки, куда и выходила дверь — как вдруг пригнулся, слившись со стеной.
Из недалёкого леса выезжали конные. Разумеется, татары, он уже видел их меховые малахаи и слышал гортанные непонятные разговоры, до него долетали отдельные выкрики и смех.
Ратибор стремительно нырнул в лаз землянки. Госпожа княгиня старательно раздувала огонь, стоя на коленях, совала в костерок сухую бересту. Витязь без лишних слов вылил в очаг воду из котелка, разом порушив все труды княгини.
— Татары, госпожа. Собирайся тихо.
Ратибор сунул ей котелок, а сам приник к узкому волоковому оконцу. Да, местная колдунья понимала толк. Сквозь узкую щель можно было обозревать всё, что делалось в деревушке и на дороге к лесу, оставаясь самому незамеченным. И в случае чего незаметно улизнуть через дверь, выходящую прямо на склон балки. Впрочем, чему удивляться? Колдуньи, они от века бывали хитрые. Ратибор ещё раз похвалил себя за удачный выбор позиции.
