Воздух вокруг них, казалось, был наэлектризован, и девушка наконец поняла: что бы она ни сказала в эти ответственные минуты у стола, все попадет в цель.
— Но мы с тетушкой уже устроились в гостинице и распаковали вещи, — объяснила она.
— Тогда переезжайте завтра; Моя мать поговорит с вашей тетушкой сегодня вечером до вашего ухода.
Ребекка не могла погасить огонь триумфа, горящий у нее в душе.
— Вижу, вы уже все продумали.
Вскоре тетушка появилась рядом с ними, и Готорн перевел на нее взгляд:
— Вы вернулись, леди Саксби. Не беспокойтесь, ваша подопечная находилась в хороших руках. Я спас ее от шоколадных поцелуев. Ей не достался ни один.
— Милорд, — ответила тетя Грейс, — я глубоко вам признательна, потому что всем известно — одного поцелуя всегда недостаточно, а они так опасно сладки. Леди должна быть настороже.
Девон изумленно выслушал тетушку, улыбнулся, затем поклонился им обеим:
— Приятного вечера, леди.
Тетушка Грейс посмотрела вслед их собеседнику:
— Какой необыкновенный мужчина! Неудивительно, что ты не смогла забыть его.
— А вы были ужасны, тетя! То, что вы сказали о шоколадных поцелуях! Я была готова провалиться сквозь землю.
Тетя пропустила мимо ушей ее замечание.
— Подозреваю, он никогда не забывал тебя, дорогая. Уверена, ты вскоре вновь увидишь его.
Ребекка склонилась к ней:
— Похоже, раньше, чем вы думаете, потому что он пригласил нас остановиться в замке на неделю.
Грей сбросила на племянницу быстрый взгляд.
— Что ты говоришь! В таком случае, полагаю, ты больше не нуждаешься в моих советах, девочка. У тебя природный талант. — Она любовно похлопала Ребекку по руке: — Ты молодец! Мы перешагнули первый порог. И теперь на шаг ближе к твоему будущему счастью.
Однако Ребекка не торопилась радоваться своему счастью.
После лишений, испытанных ее в жизни, все, казалось, свершилось слишком легко, и она испытывала неожиданное сомнение. Ей пришла на ум поговорка — «Слишком хорошо, чтобы быть правдой», иона только надеялась, что это не относится к ее сказочной, мечте об этом человеке — к огромной, страстной, совершённой любви, к которой она так стремилась.
Той ночью, после того как хозяева и гости во дворце уснули, герцог, в одной ночной рубашке и колпаке, тихо выскользнул из постели и зажег фонарь. Осторожно подняв его за скрипящую ручку, он протопал босыми ногами по темной комнате к тапочкам у двери, надел их и тревожно оглядел комнату. Поднял фонарь и сквозь его слабый золотистый свет пробежал глазами по покрытым деревянными панелями стенам. Он наморщил лоб, рот приоткрылся. Его дыхание участилось в прохладном ночном воздухе.
