где платят хорошую стипендию. Единые выпускные экзамены дочки сдали, можно сказать, успешно, хотя баллы у них оказались чрезвычайно неровными, так что их аттестаты грозили привести в замешательство членов приемной комиссии. Воображение Джека рисовало Джулию и Валентину в надежных стенах Гарварда, Йеля или, на худой конец, нью-йоркского колледжа имени Сары Лоренс; а Беннингтон, кстати, чем плох? Валентина стрельнула глазами в его сторону и, улыбнувшись, слегка изогнула почти невидимую бровь. Джеку вспомнилась последняя встреча с Элспет: дело было в аэропорту, и она рыдала, стоя в очереди. «Вы, девочки, конечно, ее не помните. Вам не представить, на что она была способна». Когда Элспет умерла, Джек испытал только облегчение. «Мог ли я предположить, мисс Ноблин, что у вас в запасе есть и другие каверзы». Он вечно ее недооценивал. Прихватив сигареты и зажигалку, Джек направился к себе в кабинет. Он плотно закрыл дверь, привалился к ней спиной и закурил. «Умерла — и слава богу». Глубоко затянувшись, он медленно выпустил дым через ноздри. Столкнуться по жизни с какой-нибудь одной из сестер Ноблин — этого более чем достаточно. В конечном счете он, по собственному убеждению, сделал правильный выбор — и благодарил судьбу. Так он и стоял, размышляя о всевозможных превратностях судьбы, пока не докурил сигарету. В столовую Джек вернулся в более спокойном, едва ли не бодром расположении духа. «Хорошая штука — никотин».
Эди неестественно прямо сидела в кресле; близнецы подались вперед, облокотились на стол, подперли головы руками, и Валентина, искоса поглядывая на Джулию, сказала:
— Мы ее в глаза не видели; с какой стати она оформила завещание на нас? Почему не на тебя?
Пока Джек усаживался в кресло, Эди молчала и только переводила взгляд с одной дочери на другую.
Джулия спросила:
— Как получилось, что мы ни разу не бывали в Лондоне?
— Ну почему же, — возразила Эди. — Я возила вас в Лондон, когда вам было четыре месяца. Там вы увиделись с бабушкой, а через год ее не стало; и Элспет там была.
— Это правда? В самом деле?
Поднявшись со своего места, Эди направилась в спальню. Она отсутствовала всего лишь пару минут.
Валентина полюбопытствовала:
— Пап, а ты тоже с нами ездил?
— Нет, — признался Джек. — Меня там не жаловали.
— Ага.
«Почему это?»
Тут вернулась Эди с двумя американскими паспортами. Один вручила Валентине, второй — Джулии. Открыв их, сестры принялись изучать свои физиономии. Странно, когда в паспорта вклеивают фотографии новорожденных младенцев. Штампы гласили: «Аэропорт Хитроу, 27 апреля 1984» и «Международный аэропорт О'Хара, 30 июня 1984». Сестры обменялись паспортами и сравнили фото. Если не видеть имен, то определить, где кто, было невозможно. «Ну и ряшки — картофелины с глазами», — подумала Джулия.
