Еще недавно он принимал в клинике своих ушастых и хвостатых пациентов, бинтовал и смазывал, смотрел глаза и уши, выписывал капли и делал уколы, рядом метались помощники, грохотали песни по FM-станциям, но он ничего не слышал, а представлял, как она просыпается, сразу идет читать его записку, улыбается, включает телефон и звонит. И ждал, когда кончится этот длинный день и можно будет наконец схватить, обнять, впитать прохладу ее кожи…
Еще недавно она баловала его забавными открытками в ответ на утренние записки. Она хитро подсовывала их под дворники на машине, вызывая щенячий восторг.
Но теперь ничего этого не было. Ни записок, ни открыток, ни звонков. По телефону никто не отвечал, а в клинике, где работала Вера, говорили всякую чушь.
Даже телевизор, последний собеседник одинокого человека, ничего не показывал и молчал по воле «Воли-кабель». Кому пришло в голову такое нелепое словосочетание?! «Воля-кабель»! Почему не «Равенство-кабель» или не «Братство-кабель»? Или «Кабель-любовь»? Все ее подруги, словно сговорившись, обзывали этот кабель кобелем. Свихнуться можно.
Андрей вышел в кухню, смолол зерна и сварил термоядерный кофе. Только так он мог прочистить себе мозги. С тех пор как любимая женщина ушла, он чувствовал себя немощным стариком. Молодое тридцатипятилетнее тренированное тело потеряло обычную энергию и силу. Ноги и руки не хотели слушаться, вялость обволакивала движения и мысли. Он заметил, что даже легкая и пружинистая прежде походка стала медленной и шаркающей, стариковской. Никогда ветеринар не сутулился, а теперь, проходя мимо зеркала в прихожей, с удивлением заметил свой сгорбленный силуэт.
Вкусовые ощущения тоже изменились, кофе казался пресным. Ну и правильно, ведь самый главный ингредиент приготовления вкусного кофе — это она сама, любимая женщина. Андрей с тоской понимал, что сварить хороший кофе ему не помогут ни четыре миллиона его согорожан, ни сорок восемь миллионов жителей страны, ни все шесть миллиардов обитателей этой суетливой планетки Земля. Потому что без нее никого из них нет. Ему нужна только Она, и только для Нее он смог бы приготовить вкусный кофе…
Он пососал ломтик лимона, но не почувствовал кислоты. Вынув изо рта лимонную шкурку, с горечью подумал: «Она выжала меня, как этот лимон…» Сжал голову руками и так просидел, оцепенев, несколько минут. Или часов?.. Отчаявшись что-либо понять, Двинятин сказал себе: «Не-ет, хватит», выскочил из дому, сел в свой «пежо» и рванул с места. Поеду в клинику, решил он. Сегодня был свободный день, но сидеть дома просто невыносимо!.. И, в конце концов, может ведь хозяин ветклиники нагрянуть и посмотреть, что там и как?
